Тори обернулась и посмотрела на мужчину, лежащего на постели.

— Я буду ухаживать за ним сама.

— Тори, ты не понимаешь, все сложнее, чем ты думаешь…

Словно в доказательство этих слов, с постели донесся тяжелый стон.

— Ему плохо?

— Он испытывает сильную боль. Но рана затягивается. И худший период мы пока еще не прошли.

— Я буду рядом с ним, Роэн… И я всю жизнь буду перед тобой в долгу за его жизнь.

В глазах ирландца отразились смешанные чувства. Он открыл рот, словно хотел что-то сказать… А потом лишь кивнул и вложил в ее руку бинты.

— Тори, ты должна знать еще кое-что…

— Да?

— Вчера приезжал доктор. Дрейк притащил сюда его, говоря, что он лучший из лучших…

В ее глазах читался страх. Тревога.

— Что? Не тяни, Роэн!

Мужчина взглянул на стонущего от боли герцога.

— Он потерял зрение.

И это был для него ад. Темнота и боль. И Тори знала это. Именно поэтому ей было так необходимо быть с ним рядом. Чтобы он чувствовал ее свет. Чувствовал ее любовь.

Первую неделю Дэй был очень слаб, еще не осознавая того, что эта темнота станет его спутником надолго.

Дрейк обнадежил ее, сказав, что доктор считает, что зрение может вернуться. И что это лишь временная потеря, потому что он реагирует на яркий свет.

Виктория читала Дэймону книги, меняла повязки, разговаривала с ним. Но он молчал. Его губы лишь немного шевелились, словно он пытался что-то ей сказать, но не мог.

И в одно утро Тори проснулась от его крика. Слезы радости покатились из глаз.