Она не хотела бы видеть облегчение на его лице, но, кажется, это именно то, что она увидела. Отец вышел, закрыв за собой дверь. Стало тихо, и совсем не хотелось спать. Пенни накрылась одеялом с головой и прошептала сама себе:

– С Рождеством, Пенни.

Глава С Рождеством, Кэтрин!

«ЗАБЕРУ ТЕБЯ В ШЕСТЬ». Именно с этих слов у Кэт и началась паника. Потому что идея справлять Рождество в чужом доме была явно преждевременной. Рождество – семейный праздник. Хотя в доме у Кэт его не праздновали уже пару лет:

мама предпочитала меняться сменами с теми, ком быть дома нужнее, и Кэт не могла упрекать ее за это. Обычно она заказывала еду навынос, включала какой‑нибудь фильм и до двенадцати ложилась спать. А сейчас?

«Постарайся не есть ничего минимум трое суток», – прилетело следом.

«Поздно. Я вчера доела атолладос».

Потому что у мамы Хита, кажется, появилось новое хобби: кормить их семью. Кэтрин было неудобно, отказываться – еще больше, но в то же время она впервые в жизни чувствовала со стороны чужого человека заботу. И это было приятно.

«Я предупредил».

Боже!

– Шелковую рубашку с черными джинсами или вельветовое платье до колен, что подарила тетя Дениз на прошлый День благодарения? – спросила она у Тоби. Тот лишь молча наклонил морду, поблескивая в полутьме золотистыми зрачками. – Ты прав, – кивнула Кэтрин. Под платье придется достать с чердака сапоги на каблуке, а с джинсами и простые ботинки сгодятся. Она еще раз покрутилась перед зеркалом на дверце шкафа и нахмурилась. – А рубашка не сильно прозрачная?

Телефон пропищал входящим сообщением.

Хитклифф. Она его так и не переименовала. Только теперь перед именем «колумбийская задница»

гордо светилось слово «моя». Он прислал фотографию, где с видом обреченного на страдания мученика таскался по магазину за кем‑то из сестер, толкая тяжелую тележку.

«Боже, что это?» – написала Кэтрин.

«Где?»

Она могла поклясться, что видела, как недоуменно он приподнимает брови.

«Ты впервые в жизни расчесался? Ну все, планета сегодня сойдет со своей орбиты».

«Я это тебе припомню», – ответил Хитклифф.