Я повернулась к Цяохуэй и покачала головой. В последнее время мне не удавалось понять, что же творится в голове у Иньчжэня. Гневается он или нет? Я думала, что из-за происшествия с нашим будущим ребенком он впадет в ярость, и уже даже мысленно приготовилась защищать Цяохуэй ценой своей жизни, но он так ничего и не предпринял. Тех, кто знал о произошедшем, и так было немного, да и они не осмеливались заговаривать об этом. Даже Чэнхуань велели не упоминать «младшего братика» и все связанное с ним. Казалось, что моя беременность была лишь сном: стоило мне проснуться, как он развеялся, не оставив и следа. Однако я хорошо знала беспощадную натуру Иньчжэня и чем дальше, тем больше боялась.

– Цяохуэй, пойдем прогуляемся.

Мне больше не хотелось думать – я жаждала избавиться от той неразберихи, что царила в моей голове.

– Скоро ужин, – улыбнулась Цяохуэй. – Лучше сперва поедим, а потом я сопровожу барышню на прогулку.

– Нет уж, потом будет суп с котом, – возразила я, спрыгивая с постели.

Цяохуэй поспешно помогла мне обуться, а потом достала серебристо-голубую накидку, на которой тушью для ткани была изображена ветвь красной сливы.

Цяохуэй неторопливо шла вперед, придерживая меня под руку. Я думала, что вечерний весенний ветерок поможет мне развеяться, но чем дальше мы шли, тем сильнее меня охватывало беспокойство, будто шелестящий ветерок нес с собой страх. Резко развернувшись, я пошла в сторону павильона Янсиньдянь.

– Давайте лучше передохнем и пойдем обратно, – предложила Цяохуэй.

– Я не устала, – отказалась я.

Цяохуэй ничего не ответила, лишь поспешила следом за мной.

Гао Уюн, стоявший у дверей в восточные покои, увидел меня и торопливо поприветствовал. Из-за двери доносились голоса.

– Кто там? – шепотом спросила я.

– Тринадцатый господин, – ответил Гао Уюн. – Следует ли доложить о вас Его Величеству?

Я уже хотела кивнуть, но тут доносящиеся изнутри голоса вдруг стали громче.

– Старина восьмой еще не выполнил приказ? – спрашивал Иньчжэнь.

– Пока нет. Царственный брат, восьмая госпожа, безусловно, виновна, но ей пожаловал титул еще наш царственный отец, – отвечал тринадцатый. – Нельзя ли дать ей иное наказание?

– Мы уже приняли решение, – твердо произнес Иньчжэнь. – Сходи к восьмому и проверь, подчинился ли он нашему указу.

– Царственный брат, – окликнул его тринадцатый господин, но Иньчжэнь молчал.

Обернувшись к Гао Уюну, я покачала головой и сказала:

– Его Величество с тринадцатым господином обсуждают важные дела. Я не буду входить, чтобы не побеспокоить их.