– Глаша.

– Будем знакомы. Вы что же, из Бернова?

– Да. А вы зачем в Берново едете?

– Хочу написать серию статей. Очень уж мне понравилось село ваше. Вы учитесь, Глаша? Работаете?

– В Ржеве учусь в педтехникуме. А сейчас на каникулах в колхозе работаю. А вы прямо из Твери?

– Из Москвы.

– Ах, из Москвы! Мне и папка, и брат столько рассказывали!

– Тогда вы должны непременно поехать! Большой театр, Третьяковская галерея, Красная площадь.

– Да, обязательно поеду! – Глаша внимательно посмотрела на Розенберга.

Глаше представилось, как она под ручку с ним, уже ее Сергеем, одетая в крепдешиновое платье за двести рублей и в молочного цвета туфлях за сто восемьдесят рублей гуляет по Москве. Как они заходят в ресторан. И заказывают там… Но нет, сейчас надо было срочно домой: как назло, у нее только что начались месячные, и она боялась испортить платье.

Они, взметая клубы пыли, с шиком подъехали к большому дому, стоявшему на площади с остатками пьедестала, на который когда-то водрузили бюст Александра II. Навстречу вышел седеющий рыжеватый мужчина:

– Папка! – бросилась к нему Глаша.

– Александр Александрович Сандалов, – представился мужчина.

«Черт, да это же муж Катерины!» – с досадой подумал Розенберг. «Какой неказистый! И эта Глаша, получается, ее дочь? И действительно, на мать похожа. Как я сразу не заметил? Еще матери расскажет. Хотя что рассказывать? Ничего такого, просто разговор». Ему почему-то стало неприятно. Он подумал, что зря приехал, что все это было блажью, пустой затеей.

Катерина увидела Розенберга в окно. Ей стало радостно и страшно одновременно. «Он приехал! Ради меня приехал! Что же я? Да как же?» Катерина не знала, что делать. Выйти поздороваться? Но она боялась, что Александр заметит ее смущение в присутствии Розенберга и все поймет. Хотя что поймет? Ведь ничего нет. И не было. Да и будет ли?

Глаша, забежав в дом, повертелась у зеркала и отправилась в колхозную контору. Катерина подумала, глядя ей вслед: «Какая взрослая стала! Интересно, не вскружила ли голову Сергею Константинычу?»

Александр, дождавшись, когда дочь уйдет, явился к Катерине:

– Там твой еврей приехал.

– О чем ты?