– Твой отец… – Я тут же осекаюсь, но, вдохнув поглубже, продолжаю: – Пришла телеграмма, где говорилось, что ты пропал без вести. Твой отец обзвонил всех, кого только смог вспомнить, однако никто не знал, где ты можешь находиться. Говорили, что на тебя напали из засады и, вероятнее всего, убили. И тогда твой отец отослал меня прочь – зная при этом, что я ношу твое дитя. Он так и не сказал мне, что ты… – Я закрываю глаза, пытаясь сдержать слезы. – Я не знала, Энсон, что ты жив. Если бы я это знала, ничто на свете не смогло бы меня где-то удержать.

– Даже Майлз Мэддисон?

Имя Мэдди застает меня врасплох. И в голосе у Энсона чувствуются какие-то новые нотки – более жесткие и холодные, как будто он меня на чем-то поймал.

– Какое вообще отношение к нам имеет Мэдди?

– Не к нам, а к тебе.

– Не понимаю.

– Все ты понимаешь.

Он в упор смотрит на меня, явно укоряя за что-то, – но я не понимаю за что.

– Объясни, пожалуйста, о чем ты говоришь.

Энсон снова складывает руки на груди и смотрит на меня с такой леденящей улыбкой, что волоски на моей коже встают дыбом.

– А что, если я скажу, что на самом деле тебя искал. Когда мой отец заявил, что понятия не имеет, где ты, то я нанял частного сыщика – мистера Генри Вэйла – чтобы тебя найти. И он нашел.

Мне кажется, будто в комнате нечем дышать. Это не может быть правдой. Просто никак не может быть! Если он все это время знал, где меня найти… Ошеломленно я делаю шаг назад, потом еще один, пока не оказываюсь снова возле бара.

– Ты знал, что я здесь, в Бостоне? Все эти годы? И даже не показался?

– Третий лишний, – пожимает он плечами. – Хотя, надо признать, фотографии были хороши. Мне показалось, вы прекрасная пара. Он, на мой взгляд, немного староват, но, может быть, ты предпочитаешь более презентабельных. Некоторых женщин это привлекает. Где он, кстати, теперь?

Совершенно сбитая с толку, я качаю головой:

– Мы говорим сейчас о Мэдди?

– А что, был кто-то еще?

Мои нервы натянуты, как скрипичные струны. Я не вижу здравой логики в его словах.