Он подбегает прямо ко мне, превращается в человека и крепко обнимает меня. Я прилагаю все силы, чтобы мой хвост остался на месте и не причинил Луису еще большего вреда, чем он уже претерпел.

– Как ты выбралась из воды? – спрашивает он, когда наконец отпускает меня.

– Меня нашел Джуд. – Я изо всех сил стараюсь не покраснеть. – А ты?

Он вскидывает бровь.

– Я же волк, детка. И я просто доплыл до этого пляжа по-собачьи.

– Должно быть, это было не просто плавание по-собачьи, а что-то с чем-то, – говорю я и широко улыбаюсь.

– Пожалуй, нам лучше поскорее закруглить эту встречу друзей, – звучит голос, произносящий слова с британским акцентом, и я вижу приближающихся к нам Реми и Иззи. Похоже, он оправился от столкновения с ее властным нравом.

Она показывает на линию прибоя, где леопард, которого Моцарт бросила в воду, вылез из волн, похожий на утопленную крысу. И судя по всему, он разъярен. Но справа за ним движется Саймон – его прошлая, нынешняя и будущая версии. Сейчас у него нет хвоста, его заменяют ноги, но вода, стекающая с его тела, сверкает, а глаза сияют золотым светом. Его вид завораживает.

Леопард, лежащий у ног Джуда, шевелится, а между тем его вылезший из воды приятель чует, что прямо за его спиной имеется свежее мясо.

– Уходите! – кричит нам Саймон, сковав леопарда своим гипнотическим взглядом.

– Идем в общежитие, – объявляет Джуд, и мы все бросаемся бежать, преодолевая сопротивление ветра.

Это занимает больше времени, чем мы ожидали, – бежать во время урагана, когда твои силы на исходе, это та еще жесть, – но в конечном итоге мы все-таки вбегаем в общий зал общежития. Во всяком случае мне кажется, что это общий зал общежития. Потому что его прошлая версия украшена лепниной в виде морских звезд и стеклянными фигурками морских ежей, а в будущем он превратится в зал высокотехнологичных игровых автоматов со столами для аэрохоккея.

Один за другим все наши распахивают двери и врываются в зал, вымокшие до нитки, тяжело дыша. В том числе и Саймон, который каким-то чудом сумел нас догнать. Он тормозит, скользя, и с силой захлопывает двери.

Все уже вернулись в свои человеческие обличья, кроме меня. Нет, я тоже хочу превратиться из мантикоры в человека, просто я не знаю, как это сделать. И мне страшно от мысли, что со мной опять произойдет расцепление.

Эмбер первой смекает, что к чему, потому что все ее три версии отводят меня в сторонку.

– Ты слишком зацикливаешься на этом превращении. Тебе надо просто представить, что ты находишься в своем человеческом обличье, и у тебя все получится.