Но как только его ладонь касается моей, мое сознание заполняет образ моей матери – матери, которая меня родила. Она на сносях, держит одну руку на своем животе и, отступив назад, любуется фреской, которую она только что написала на стене спальни.

Эта фреска – мое имя, и каждая его буква заполнена изображениями волшебных, фантастических вещей. Мне хорошо знакома эта фреска – она украшала стену моей спальни на протяжении почти десяти лет, пока мы в конечном счете не закрасили ее. Но я понятия не имела, что ее написала для меня моя родная мать.

Моя нижняя губа начинает дрожать, но я прикусываю ее. Я ни за что не позволю себе расклеиться из-за этого сейчас – только не в присутствии этого чужака.

– Я прошу прощения за то, что так резко показал тебе правду, – говорит он мне. – Однако оракулы должны разбираться со своими собственными проблемами прежде, чем пытаться принести пользу другим.

– Как это может быть вашими проблемами? – спрашиваю я. – Ведь она была моей матерью.

– Верно подмечено. – Он чуть заметно кивает. – И это заставляет тебя задуматься, не так ли?

В любое другое время да, наверняка. Но сейчас? Я устала стараться во всем разобраться и еще больше устала узнавать то, что переворачивает мой мир вверх дном. Поэтому вместо того, чтобы строить догадки относительно того, что он имеет в виду, я довольствуюсь тем, что знаю наверняка.

– Я не оракул, – говорю я ему. – Я мантикора.

– А ты в этом уверена? – Он вопросительно наклоняет голову набок. – Потому что…

Он резко замолкает, когда снаружи, прямо возле дверей погреба раздаются пронзительные скрипучие звуки.

– Черт! – Джуд немедля начинает действовать и хватает гобелен. – Реми, нам надо убраться отсюда прямо сейчас.

Но Реми уже готов. Он открывает портал в тот самый момент, когда жуткое змееподобное чудовище, от которого Луису и мне пришлось отбиваться в подземелье, срывает двери погреба с их петель.

– Подождите! Разве мы не должны сразиться с ним? – недоуменно спрашивает Эмбер. – Я думала, в этом и состояла цель восстановления этого чертова гобелена.

– Да, мы должны это сделать, – соглашается Джуд, вталкивая всех в портал, включая Анри. – Просто, по-моему, этот крошечный погреб – неподходящее место для того, чтобы сражаться.

Я не могу не согласиться с ним. В погребе некуда деться от этой твари – если она встанет в его середине, то ее змеиные руки смогут дотянуться до всех четырех его углов и до всего, что находится между ними.

Я ныряю в портал за долю секунды до того, как один из этих пальцев-змей вцепляется в меня, и выхожу из портала в танцзал две секунды спустя сама не своя от облегчения. Во всяком случае, до тех пор, пока не врезаюсь в спину Луиса.