Но внезапно танцевальный зал оглашает яростный рев. Пара секунд, и криклеры отлетают назад, а затем надо мной склоняется Джуд, полураздетый, без футболки.

Его лицо покрыто царапинами, по плечу течет кровь из нескольких следов от укусов, но его глаза, вглядывающиеся в мое лицо, полны беспокойства и любви.

– Ты в порядке, Кумкват? – спрашивает он, и тон его свиреп, а глаза пылают яростью.

Сказать, что я в порядке, было бы натяжкой. Я киваю и хочу сказать ему, чтобы он посмотрел, как там Эмбер, но он уже поворачивается, чтобы противостоять чудовищам. И впервые я понимаю, что смотрю не просто на Джуда. Сейчас я однозначно смотрю на Принца Кошмаров.

Глава 92 Если вы можете увидеть это во сне, то вы можете это и убить

Глава 92

Если вы можете увидеть это во сне, то вы можете это и убить

Первым делом он издает рев, привлекающий внимание всех в этом зале, как людей, так и чудовищ. Затем встает прямо передо мной – так он заслоняет меня от новых атак.

Джуд стоит в расслабленной позе, расставив ноги и слегка отставив руки от тела. Татуировки на его груди и руках начинают светиться и изгибаться волнами, извиваться и распространяться по всей его коже, пока весь его торс не начинает сиять, излучая магическую силу и мощь тысяч и тысяч кошмаров. По щелчку его пальцев к нему из ниоткуда прилетает порыв ветра, приводит воздух вокруг него в неистовое бурление, и температура во всем зале мгновенно падает градусов на двадцать. И тут Джуд делает так, что кошмары слетают с его кожи и, крутясь, разлетаются в стороны.

Он бы ни за что этого не сделал до того, что произошло в погребе, никогда не решился бы понадеяться на себя настолько, чтобы использовать кошмары как оружие, коим они и являются. Но что-то случилось, когда он осознал, что сделали Жаны-Болваны, что-то внутри него переключилось, и я знаю – эта демонстрация силы есть прямой результат этого.

Должно быть, чудовища видят это тоже, потому что они пятятся и недовольно ревут. Но теперь для них уже поздно. Джуд взял их на прицел, и очевидно, что он полон решимости разобраться с этим раз и навсегда.

Словно дирижер, дирижирующий какой-то мрачной симфонией, он совершает сложные движения руками, сплетая в воздухе вокруг нас защитные чары из нитей кошмаров.

Я ожидаю, что они немедля вылетят из зала, даже напрягаюсь, приготовившись к тому, что может произойти. Но вместо этого они образуют своего рода перистый барьер, кружащий вокруг нас двоих, набирая с каждым витком скорость и мощь, пока они не начинают светиться так ярко, что освещают весь зал.