— Давай, кудряшка, — Майкл разлил шампанское. — Чтоб мы через десять лет опять встречали Новый год вместе.

— И чтобы ты стал знаменитостью, — добавил Джеймс.

— И чтоб твои предки угомонились. И чтоб тебя дальше пёрло от твоей истории.

— И чтобы ты всю жизнь любил меня одного.

Майкл усмехнулся и хрустнул стаканчиком, смяв пластиковый бок.

— Согласен, — сказал он.

28

28

Джеймс сонно вздохнул и перекинул руку Майклу через живот, уткнулся носом в отросшие лохмы на затылке. Майкл лежал на боку, пальцем катал по полу остывший уголёк из камина, глядя, как на крашеных досках остаются чёрные следы. Он проснулся без мыслей и ожиданий, с головой пустой и гулкой, как чайник, из которого вылакали всю воду. Под тяжёлым одеялом было жарко, он пошевелился, высунул наружу голое колено.

Джеймс хрипло пробормотал — «Майкл», цепко прижал поперёк живота. Тот бездумно подался спиной назад, к горячему сонному телу. Джеймс ткнулся утренним стояком в поясницу, вздохнул. Выдох скользнул от шеи вниз по позвоночнику тёплыми мурашками, как пальцами, пересчитав все позвонки под футболкой и растворившись где-то под копчиком. Джеймс шевельнулся, сунулся твёрдым лбом под затылок, с глухим стоном притёрся бёдрами. Резинка его пижамных штанов сползла ниже, Майкл спиной почувствовал, как чуть влажная головка горячо и упруго прижалась к коже, там, где футболка задралась наверх.

Это что за намёки?..

Майкл раздавил уголёк в пальцах, прислушался. Джеймс тихо дышал ему прямо в затылок, прижимался к спине и не двигался. Не проснулся ещё. Просто вынырнул из дремоты ненадолго.

Майкл растёр угольную пыль, слизнул с кончиков пальцев — солёная. Ну, а если даже и намёки?.. Он ведь тоже пацан, чего тут неясного. И не какой-то левый пацан, а собственный, Майкловский. Купидончик, кудряшка, хорошенький, как девчонка с пин-ап картинки. Только не девчонка, определённо. Вон доказательство — тычется в спину, тихонько елозит по пояснице. Мальчишка. У него лицо подростка, стройные ноги, блядский талант целоваться, а в глазах вечный полдень, бесстыжее небо, в котором все до одури пахнет лилиями.

Майкл улыбнулся. Удивился самому себе. Чё, серьёзно, что ли?.. И сам ответил — не, ну а чё?.. Любопытно же. Попробовать-то можно. Ага, попробовал уже вот так на премьере. Ну и попробовал — хорошо получилось. Чего хорошего-то? Да заткнись ты уже, — сказал себе Майкл.

В общем, даже посомневаться толком не вышло — ну чё тут сомневаться, выбирать между «да» и «нет». Это же Джеймс.

Улыбаясь себе в локоть, Майкл подался лопатками назад, прижался к твёрдой груди. Джеймс горячо и хрипло выдохнул, царапнул ногтями живот сквозь футболку, качнул бёдрами, так и не выпутавшись из полусна. Понятно, этот точно согласен. Майкл поймал его движение, толкнулся навстречу. Джеймс вздохнул громче, дёрнул рукой по телу — бесцельно, порывисто, скомкал влажными пальцами футболку.