— Это означает, что я рад знакомству с тобой, — говорит он. — Очень рад, без преувеличений.

Он берет свою трубку и направляется в сторону лоджии, но Стэнли не идет за ним. Он стоит перед столом с книгой в руках и смотрит в пространство.

— Спасибо вам за все, мистер Уэллс, — говорит он. — Большое спасибо. Но мне пора идти.

Уже внизу, пока он надевает куртку, Сюннёве уговаривает его остаться и заночевать у них.

— У меня в мастерской есть шкаф-кровать, — говорит она. — Там тебе будет вполне удобно, я гарантирую.

Однако Стэнли спешит удалиться, приняв поцелуй в щеку и ответив неуклюжим объятием.

— Погоди, — говорит она, — а ты не хочешь забрать свои ведра?

— Вообще-то, они не мои, — признается Стэнли.

Уэллс провожает его по тропе до калитки.

— Что передать твоему другу, когда они с Синтией вернутся? — спрашивает он.

— Клаудио знает, где меня найти, так что ничего передавать не нужно.

Уэллс протягивает руку, Стэнли ее пожимает, и Уэллс подтягивает его к себе для объятий. На мгновение Стэнли отрывается от земли, прижимаясь ухом к его груди, чувствуя запах табака и чего-то пряного, слыша гулкий стук сердца и клокотание в легких. Затем Уэллс его отпускает.

Уже за калиткой Стэнли поворачивается и окликает его:

— Еще минуту, мистер Уэллс!

— Да?

— Когда мы с вами встретились на пляже позапрошлой ночью, вы произнесли какие-то непонятные слова. Что это было?

Уэллс продолжает медленно двигаться обратно к дому, пока не достигает крыльца. Там он останавливается, прислонившись к столбу.

— Что-то не припоминаю, — говорит он.

— На иностранном языке, — говорит Стэнли. — Вы повторили это дважды.

На фоне открытой двери Уэллс выглядит обезличенным силуэтом. А на свету в дверном проеме стоит его жена; вид у нее усталый и грустный. Два огонька вспыхивают на стеклах очков Уэллса, и Стэнли не может понять, от какого источника света они отразились.