— Заграница нам не указ, — ответил Рафинад, внимательно глядя на соседей, что подпирали «жигуленка». — У советских собственная гордость. Опять же загадочная русская душа. Вон, сидит на своей стальной кобыле, и не знаешь, куда поведет ее — вперед или назад. А еще если и глаза косеют, так вообще.

— Это верно, — вздохнул Негляда. — Много у нас мудаков. Можно государство построить.

— Уже построили, — ответил Рафинад.

— А чего ты не уезжаешь?

— Господи! И вы туда же… Да потому, что я мудак. Я даже среди мудаков считаюсь мудаком. Почему? Потому что мудак!

Негляда мрачно молчал. И внимательно пялился в боковое стекло, чтобы предупредить, если вдруг возникнет угроза со стороны. Затор густел, как тяжелый туман. Справа решетка и вода Невы, слева автомобильное стадо — капкан! Ничего не оставалось, как ждать.

Рафинад выключил двигатель.

— Минутой раньше мы бы проскочили, — вздохнул Негляда. — Напрасно я не поехал в метро, — он погрозил кулаком в стекло водителю «волги», что полыхнул от нетерпения полным светом. — Вот негодяй! Хочется выйти из машины и дать в морду.

— Не думал, что попадем в такой затор, — проговорил Рафинад. — Может, поговорим о любви, Павел Зосимович? О ее превратностях и уловках.

— Молодец твой папа, ловко работает, — Негляда посмотрел на часы и вздохнул.

— Папаша не тема любви, папаша — тема долга. Он человек, измученный зубами, ему даже сны снятся стоматологические.

— Вот кому надо ехать за границу. С такой профессией.

— Там своих хватает зубодеров, — ответил Рафинад.

— Что верно, то верно, — вздохнул Негляда. — Везде полно людей. Был такой Абрам Яковлевич, кредитами ведал в Госбанке, на Фонтанке. Звоню как-то ему по делу, а он узлы вяжет, сваливать собрался. Говорит: пока демократы с партократами дерутся, надо драпать. Когда кто-нибудь из них на гору влезет, поздно будет, снова люки задраят; Вот и хочу поглядеть, что не только у нас здесь хреново. А то буду есть себя, что не вкусил кисельных берегов за горизонтом…

Рафинад включил стартер, кажется, впереди что-то сдвинулось.

— Спокойно, командир, прорвемся, — Рафинад газанул и юркнул в неожиданно возникшую дыру. — Все! Вроде прорвались без потерь.

— Молодец! — одобрил Негляда. — Я бы не смог, нервы, брат. Удачливым бизнесменом будешь, предрекаю.

— А я уже удачлив, — как-то серьезно засмеялся Рафинад. — Скажем, вас повстречал когда-то.

— Сердишься на меня? — вяло произнес Негляда. — Не сердись. Я предложил создать банк всей фирме, сам знаешь, при тебе было. А Чернов повел свою игру. И знаешь, он прав. Думаю, на этом этапе нужна твердая воля и единая рука. Меньше советчиков и претендентов на трон. Многие затеи проваливаются из-за толкотни у корыта. Он сообразил, что разумней иметь дело с одним опытным специалистом в банковском деле, со мной. А когда наладится — других подключит. Как ты сейчас на мосту — раз, и в дамках.