Соседка оказалась дбма. Вышла на шум из своей комнаты и смотрела сквозь очки на пыхтящего Егора Краюхина.

— Вот, Агафья Львовна, приволок тепло. Как договорились.

— Куда же я его поставлю? — зачастила старая. — Навязал ты мне свою заботу, Егорка.

Краюхин втянул «таксу» через порог аккуратной комнаты. Самое место у радиатора, под окнами. Краюхин и асбестовый коврик предусмотрел, чтобы пол не прожечь.

— Я же за нее страшные деньги платить буду, — беспокоилась старая учительница. — На одном электричестве разорюсь.

— Ничего, — великодушно успокоил Краюхин. — Счетчик общий, справимся.

Агафья Львовна смирилась, лишь поинтересовалась, чем она заслужила такое внимание и во сколько ей обойдется услуга? Краюхин поколебался и, ругая себя за мягкотелость, предложил выставить два пол-литровых бутыля, цена вообще несерьезная за такой домашний комфорт. Он всадил вилку в сеть. Тотчас дырявый кожух печки изнутри занялся розовым сполохом. Жар на глазах матерел, казалось, печка наливается злобой.

— Выключи, лето на дворе… Ладно, куплю водки, принесу, — укорялась Агафья Львовна. — А пока угощу тебя котлетами с макаронами.

Краюхин не стал упираться. Как он ни ловчил со своими продуктами, у соседки всегда получалось вкуснее. Краюхин даже подумывал как-то скооперироваться с Агафьей Львовной: он будет поставлять продукты, а соседка готовить. Сколько она съест из общего котла, не более кошки. А ему выгода…

Расположились они по-семейному, на кухне. У Агафьи Львовны кроме котлет со вчерашнего дня остался и суп вегетарианский. Сама она уже обедала. Пока Краюхин суетился, руки мыл да приводил себя в порядок, соседка и стол убрала, застелила клеенку, нарезала хлеб. Краюхина тронула ее сердечность, и скрепя сердце он объявил соседке, что амнистировал ее, не надо ему платы за трамвайную душегрейку, к тому же досталась ему печь за так, на халяву. Пусть Агафья Львовна считает печь вкладом в их дружескую коммунальную жизнь. Более того, Краюхин принес бутылку красного. Он знал, что Агафья Львовна уважает кагор. Правда, бутылка была початая, еще с Вероникой, перед ее последним рейсом раскупорили, но какая разница — старая все равно больше наперстка не одолеет.

Краюхин ел суп и усердно нахваливал. Обычно большая охотница до всяких разговоров, Агафья Львовна откликалась сейчас на треп соседа скуповато, а то и вообще отмалчивалась, занятая мелкой кухонной суетой. Да и макароны требовали внимания, Краюхин это понимал, у него макароны всегда подгорали, сколько бы масла он ни вбухивал…

Тяжкие думы тревожили Агафью Львовну, она даже выронила в раковину стакан, хорошо не разбился.