— Что, приятель, обижают вас?

Вот зубы у Ангела были красивые, крупные, чистые. С нависшими над губой усами они придавали лицу фатоватый, мушкетерский вид.

Нефедов пробормотал в ответ что-то невнятное.

Волнение, еще минуту назад холодившее грудь, исчезло вместе с изнурительной проблемой выбора. Чувство определенности успокаивает. «Неужели этот тип один из самых отъявленных питерских бандюг?» — с удивлением думал Нефедов. Тонкое, интеллигентное лицо. Правда, глаза у него какие-то необычные. Поначалу казапись большими, темными, а вблизи — обыкновенные глаза, только что зрачки крупные, словно не человечьи, да и желтизна какая-то.

— Разглядываешь меня так, словно собираешься снять мерку для гроба, — буркнул Ангел.

— Ну вот еще, — смутился Нефедов.

— Скажешь тоже, — фыркнул Краюхин. — Ты нас всех переживешь.

— Аминь! — коротко обрубил Ангел. — Какие проблемы, Евгений?

— «Наехали» на меня, — Нефедов огляделся. Как-то неуютно было приступать к серьезному разговору так, на ходу, словно в очереди за пивом.

— Рассказал мне Егор, поведал, — Ангел обернулся и свистнул псу. Желтые его глаза медленно смещались вслед за бегом собаки. — Профессор, говоришь? Знакомая фигура. Артист он, драматического театра. И в кино снимается…

Ангел умолк. Больше сказанного он не скажет. Да и зачем знать этому терпиле о делах его веселых. О том, что не в первый раз пути его пересекаются с «профессором» и с теми, кто стоит за ним из группировки Колидылды и Курбана, по кликухе Казбек. Попортили они кровушки Ангелу и еще кое-каким ребяткам, законы забывали, вели себя по-наглому. Но до мокроты дело не доходило, хотя и пытались втянуть Ангела в разборку на платформе Девяткино. Ни в грош не ставили решение, принятое на сходняке. Всему закоперщиком был Курбан-оглы, вообще черномазые стали топтать мужиков. Половину главной ментовки в карман сложили, в прокуратуре своих людей завели. Если их в ближайшее время не приструнить, белому мужику в своем доме угла не будет, это точно…

— Сколько же вам предложили отпускного? — спросил Ангел официальным тоном.

— Девять миллионов. — Нефедов запнулся. Вновь с рельефной четкостью в его воображении возникла сумма, предъявленная бандитами к выплате. Все подсчитали. И куш, который сорвал Нефедов у барнаульцев, и последние акции с казеином. Словно стояли за спиной и записывали, подлецы. — Девять миллионов! — повторил Нефедов дрогнувшим голосом. — Пять из них я должен перечислить на счет той же «Кроны».

— Которую вы когда-то поймали на крючок, — перебил Ангел, вспомнив обстоятельный доклад Егора Краюхина.