— Одолжи денег, рублей сто, — промолвил Целлулоидов. — Прилечу, сразу вышлю.

— Ты что, Вася! Тебе ж зарплата полагается, ты и за прошлый месяц не получил, — торопился Чингиз, безотчетно презирая себя, сам пока не понимая за что.

— Мне сейчас нужны деньги, — глухо проговорил Целлулоидов.

Чингиз достал портмоне, отделил сотенную купюру. Рука с зажатыми в пальцах деньгами зависла над столом.

— Положи на край, — сказал Целлулоидов.

— Не хочешь брать из моих рук? — уязвленно произнес Чингиз.

— Положи на край стола, — повторил Целлулоидов.

Чингиз положил деньги и убрал руку. Целлулоидов подобрал их, сунул в боковой карман серого мятого-перемятого пиджака. Чингиз отметил про себя, что уводили Васю в приличном темно-синем пиджаке. Видно, поменял в камере. Или заставили поменять. И вообще, облик Васи Целлулоидова изменился, он чем-то сейчас походил на… свою фамилию. Чингиз не мог понять, в чем дело. И лишь когда Целлулоидов прошел в коридор, понял — на Васе не было его темной шляпы. Предмет вожделения, атрибут его вертлявой, приблатненной внешности. Когда опера выводили Целлулоидова из квартиры, шляпа на нем была, Чингиз хорошо помнил…

Целлулоидов достал из кармана квартирные ключи, бросил на подоконник и, сухо сплюнув, вышел, хлопнув наружной дверью…

Позже, на стопке газет, Чингиз обнаружил гербовую нотариальную бумагу. Ту самую купчую, которой он, Чингиз Джасоев, жаловал блатаря на вольняшке Васю Целлулоидова пятой частью своего права на выруб и вывоз древесины по лесобилету.

Глава пятая СТРЕЛКА

Глава пятая

СТРЕЛКА

Ростральные колонны стрелки Васильевского острова казались Егору Краюхину двумя могучими рогами на каменной башке гигантского буйвола, что спустился к Неве на водопой.

В свое время, когда проходил он службу в милицейском дивизионе, Егорушку Краюхина дернули по тревоге из казармы на Измайловском проспекте и направили в Ставропольский край утихомиривать каких-то крикунов. До драки дело не дошло, а вот буйволов Краюхин повидал. И всякий раз, когда попадал он к знаменитым колоннам, вознесшим над площадью медные ростры волшебных кораблей, Краюхину вспоминались рога буйволов. Наваждение, и только.

Хотелось курить. Краюхин достал сигарету из мятой пачки. Пальцы его ознобливо дрожали, уводя пламя зажигалки от кончика сигареты, пришлось напрячься, усмирить дрожь. Задание у Краюхина было не сложное, даже пустяковое — топтаться у Биржевой лестницы и следить, нет ли на пустынной по-воскресному площади подозрительных движений? Внимание Краюхина привлекал высокий мужчина в спортивной кепке с утиным козырьком. Мужчина прохаживался по. ту сторону широкой Биржевой лестницы, то исчезая, то возникая вновь.