— Если он не знает, чем кончилось дело, мы вытрясем из него всё, — продолжал меж тем Оллард. — Запомните мои слова, Ардерик, мы с вами многого не знаем о Севере. Где младший Эслинг нашёл себе союзников, чего ради они пошли за ним, чего на самом деле хочет старший? На все эти вопросы придётся отыскать ответы. И мы их найдём.

Он перевёл дух и крепко сжал губы, словно потратил все отмеренные на сегодня слова. Ардерик только хмыкнул. Он по себе знал, как долго не отпускает азарт погони непривычного к боям человека. Вон и граф разболтался, почти как живой, а то ходил всё восковой куклой.

Ардерик нетерпеливо покосился на Верена — он хромал всё заметнее, и бежать, как ни хотелось, было нельзя. А когда взглянул на Олларда, желая вновь завести разговор о бароне, встретил на его лице прежнее холодное безразличие.

***

В это время дня в хозяйских покоях не топили — принято было заниматься делами и возвращаться в комнаты уже после ужина. Так было всегда, так должно было случиться и сегодня. Безутешный барон должен был оказаться в покоях поздним вечером, поседев от бесплодных поисков жены.

Но всё пошло кувырком.

Тенрик не поднимал глаз, битый час рассматривал без того знакомый узор потемневших от времени досок скамьи. Ясные, чёткие линии терялись, наплывали друг на друга, растворялись в тёмном пятне сучка. План Тенрика был так же прост и надёжен, но он недооценил змею, которую взял в жёны не иначе как под дурманом. Недооценил гадину и Шейн, и теперь будущее лежало впереди зловещим тёмным пятном.

— Вы сговорились с братом, по его знаку обманом увели жену в её покои и заперли там. На что вы хотели её обменять? На мир? Помилование брата? Или что-то ещё?

За последний час негромкий и ровный голос опостылел Тенрику до зубовного скрежета, но столичный гость продолжал задавать один и тот же вопрос с настойчивостью часового механизма. Он расположился в хозяйском кресле и быстро, но внимательно просматривал бумаги из ящиков и полок. Тенрик горько усмехнулся: эти имперцы привыкли общаться письмами, которые так легко было перехватить, подменить, прочесть ненужному человеку. Будто забыли, что нет лучше старого доброго уговора без свидетелей.

Впрочем, в этот раз и уговор не помог.

— Отпираться бессмысленно, вас видела служанка. Так зачем вы это сделали?

— Что значит слово служанки против слова барона?

— Столько же, сколько ваше против моего. Я ей поверил. Этого достаточно. А вам следовало бы проявить признательность супруге, которая так и не стала свидетельствовать против вас.

В комнате темнело. Рядом с Тенриком горел с десяток свечей, очерчивая его светлым кругом. Такими обводят дома на Перелом, чтобы не обидела разгулявшаяся нечисть. Будто бы барон стал в своём замке нежеланным гостем, забежавшим на огонёк лесным духом. Маркграфу же хватало одной свечи, в свете которой были видны его бледные тонкие руки — оскорбительно чистые, с редкими чернильными пятнами. Руки бумагомарателя и неженки, в жизни не знавшего нужды и боли.