Если бы не десяток воинов за дверью, Тенрик давно заставил незваного гостя замолчать. Ишь, развалился в чужом кресле, в чужом доме! Знать, к нему никогда не врывались, не рылись в вещах, не допрашивали, как преступника. Вот и показывает власть, в то время как на Севере издавна силён был не тот, кто красно говорит, а кто может зимой обогреть и накормить людей.

И никого он не терял, сразу видно. Иначе позволил бы увидеть брата. Хоть глаза ему закрыть.

У замка Эслинге были крепкие и длинные корни — длинные, извилистые ходы, что тянулись к лесу и реке. Постаралась вода, за тысячи и тысячи лет промывшая в камне подземные русла, а после помогли люди. Предки знали, где строить замок: ни один чужак не разберётся в подземных хитросплетениях. Засыпь одно — откроется другое, благо стенки кое-где были не толще пальца. Не везде, иначе замок давно рухнул бы, лишь в особых местах.

Немного работы — и проход, когда-то отмеченный белым крестом, удалось расчистить без лишнего шума. А дальше обменяться весточками было делом времени. Пятеро парней, украдкой обчищавших одну из северных кладовых, быстро согласились уговорить Шейна на встречу в обмен на пощаду.

Тенрик до последнего не верил, что брат придёт. Не верил, пока шёл по сырому коридору, ведущему к реке. Не верил, даже когда фонарь высветил фигуру, уютно устроившуюся в нише. Шейн сидел на голом камне, вытянув ноги в высоких сапогах из тюленьей шкуры и накинув на лицо капюшон меховой куртки. Со стороны казалось, что он отдыхает. Лишь лежавший на коленях арбалет и внимательный взгляд из-под капюшона выдавали, что брат настороже.

— Северные кладовые пусты, — сказал Тенрик вместо приветствия.

— Знаю, — ухмыльнулся Шейн. — И не узнаю запасливого братца!

— Замок полон имперского сброда, — Тенрик прислонился к стене, старясь не слишком вглядываться во тьму за спиной Шейна. Едва ли он пришёл один. — Жрут, как не в себя. Скоро я не смогу помогать тебе незаметно.

— Я сам себе помогу. Тебя попрошу последнего.

— Я вижу, — усмехнулся Тенрик. Шейн откинул капюшон, и можно было рассмотреть пятна обморожения на лице, свалявшиеся волосы, заострившиеся скулы. — Брат, послушай меня. Имперцы крепко взялись за дело. Отстраивают укрепления, ставят на стены камнемёты, куют мечи и стрелы и собирают поход на восток. Ты не свезёшь отбиваться от них.

— Тебе-то что за дело?

— Ты мой брат. Мы северяне, Шейн. Мы — Эслинги. Мы можем ссориться сколь угодно, но не когда наши земли грозят захватить южане. Во имя Севера, брат, опомнись и погляди, в какой оборот попал!