С балкона второго этажа даже не выпрыгнешь. Это полный бред.

Я доедаю пончик, облокотившись о решетку балкона.

Облизываю губы от сахарных крошек. На какую-то секунду я попал в рай, мгновенный и сладкий.

Я возвращаюсь в комнату.

Комкаю жирную бумагу и оглядываюсь в поисках мусорки, которой нигде не видно. Наверное, ведро в туалете. Оно стоит под раковиной, где ему, в принципе, и место. Я выбрасываю бумагу, и она отскакивает от края ведерка, прежде чем упасть внутрь.

Возвращаюсь в комнату и плюхаюсь на кровать. Достаю из кармана последнюю фотографию, которую я снял на «полароид». Наша счастливая четверка.

Кладу ее на тумбочку, достаю мобильник и листаю телефонную книгу до слова «дом».

Они уже добрались?

Но домой не звоню.

Я набираю номер Умберто.

– О, Лучио, привет! – отвечает он мне с притворной веселостью в голосе. – Я только что говорил с Паолой. Они уже дома, все нормально. А ты как?

Я надеялся, что этого вопроса не последует.

Я прошу задать другой вопрос. На этот не хочется отвечать.

Тогда он говорит:

– Как погода в Лугано?

Опять промах. Попробуй еще раз.

Наконец-то что-то пооригинальнее.

– Я прочел письмо, не устоял. Ты простишь?

Я и так знал.

– Да, все нормально, – взволнованно отвечаю я и несколько минут мы молчим. Я никогда еще не молчал в трубку. По крайней мере, не так долго. Никто обычно не молчит в трубку. Оглушающая тишина заменяет все те слова, которые мы никогда не говорили друг другу. Игра в молчанку по-взрослому. Умберто проиграл.