Я уставилась на него. Хью смотрел на меня, и на миг я ощутила, что ревность и ярость переполняют его.

– Так вот, Патрик передумал, – добавил он. – И проведет с вами ночь.

Увидев недоуменное выражение на моем лице, он спросил:

– Разве не этого вы хотели?

– Я хотела ребенка, – ответила я, едва двигая губами.

– Конечно. И вас беспокоило, что Патрик не сможет дать вам того, что вы хотите.

Я промолчала.

– Бросьте, Сара, не беспокойтесь об этом! Вы лучше беспокойтесь о зачатии, если у вас есть такое желание. Разве у вас не возникали вечные проблемы с этим? А о Патрике можете не беспокоиться. Я приму меры к тому, чтобы у него с этим все было в порядке.

Я попыталась что-то сказать, но ничего не получилось.

– Все еще беспокоитесь? Да, одна ночь, взятая наугад, вряд ли может закончиться беременностью, но не волнуйтесь, есть и другие ночи, верно? И если вы так одержимы этой нелепой идеей обзавестись еще одним ребенком…

– Нет, – сказала я.

– Не одержимы? Ах нет, я понимаю. Вы хотите сказать, что мое изобретательное решение проблемы вызывает у вас неприязнь. Какая жалость! А мне эта идея нравится. Когда общество вынуждает человека жить, соответствуя тому, что принято называть «нормальной христианской жизнью», то обещание необычной забавы нередко вызывает совершенно непропорциональное возбуждение. Чуднó, правда? Наводит на мысль, а что же случилось бы в обществе, в котором нет никаких правил – дозволено все? Естественно, все бы быстро умерли от скуки.

– Не приближайтесь ко мне.

– Если не хочешь, чтобы приближался, то не трогай Патрика, не задевай его гордость, сука!

Всякое подобие вежливости исчезло с его лица, и в каждой его черте, каждом движении я видела только насилие.

– Я не это имела в виду.

– Имела-имела, – прорычал он. – Я знаю таких – подпустить чуточку сарказма, вставить коварное замечание. Вы уничтожаете мужчину каждый день понемногу.

– Я…

– Заткни рот! У тебя была возможность высказаться, и настанет день, очень скоро, клянусь Господом, ты мне за это заплатишь.

Времени кричать не было. Он ушел, почти не закончив говорить, дверь захлопнулась за ним с такой силой, что все украшения в алькове затряслись, занавеси вздрогнули в порыве воздуха, пронесшемся по комнате.