– Я вам благодарна. Положу ее к четкам и буду на ней молиться.

– А я буду молиться, чтобы мне не пришлось раздавать их в военное время, – мрачно отвечает он. – В прошлый раз я раздал их своим людям, когда мы поклялись погибнуть, защищая церковь от неверных. Да не пропустит Господь, чтобы нам пришлось защищать ее от ереси дома.

Лорд Дарси не единственный гость в Ричмондском дворце, когда начинается жара и королевский двор выезжает из столицы. Елизавета, моя родственница, герцогиня Норфолкская, жена Томаса Говарда, приезжает к нам и привозит в подарок дичь и кучу сплетен.

Она выказывает почтение принцессе, а потом приходит в мои личные покои. Ее дамы садятся с моими поодаль, она просит двух из них спеть. Мы скрыты от посторонних взоров, наши тихие голоса заглушает музыка, и герцогиня говорит мне:

– Эта шлюха Болейн распорядилась относительно брака моей дочери.

– Нет! – восклицаю я.

Она кивает, тщательно сохраняя на лице спокойное выражение.

– Она повелевает королем, он повелевает моим мужем, и никто не совещается со мной. В итоге она повелевает мной, мной, урожденной Стаффорд. Подождите, вы еще не знаете, кого она выбрала.

Я послушно жду.

– Моя дочь Мария должна выйти за королевского бастарда.

– Генри Фитцроя? – не веря, спрашиваю я.

– Да. Милорд, разумеется, в восторге. Полон надежд. Я бы ни за что на свете не стала вмешивать в это Марию. Когда в следующий раз увидитесь с королевой, скажите ей, что никогда не поступалась своей верностью и любовью к ней. Помолвка – не моих рук дело. Для меня это позор.

– Вмешивать? – осторожно спрашиваю я.

– Я скажу вам, что, по-моему, готовится, – быстрым негодующим шепотом произносит она. – Я думаю, король собирается отставить королеву, что бы ни говорил, отослать ее в монастырь и объявить себя холостяком.

Я сижу очень тихо, словно кто-то рассказывает мне, что к дверям моего дома подступает чума.

– Думаю, он откажется от принцессы, объявит ее незаконнорожденной.

– Нет, – шепчу я.

– Думаю, да. Думаю, он женится на этой Болейн, и, если она родит ему сына, объявит этого мальчишку своим наследником.

– Брак не будет действительным, – тихо говорю я, цепляясь за единственное, что знаю точно.

– Никак не будет. Он будет заключен в аду, против воли Господа! Но кто в Англии скажет об этом королю? Вы скажете?