Что удивительно, в свете перспективы нашего совместного житья в новом доме последнее Рождество, проведенное в Вандсворте, было не таким ужасным. Наверное, потому, что все мы старались приспособиться к будущей жизни под одной крышей. Мама приехала в сочельник и привезла с собой копченого лосося и традиционный торт-полено из супермаркета. Вместо того чтобы, как обычно, улизнуть в гостиную к Шарлотте, она осталась со мной на кухне, попивая джин с тоником и спрашивая меня о работе, о том, что я решил готовить в этом году – гуся или индейку.

Я же, в свою очередь, поблагодарил ее за хороший выбор подарков для Беллы и Флоры. Мы с ней как будто решили простить друг другу все обиды и недомолвки. Возможно, у обид тоже есть срок давности, подумал я, с удивлением осознав, что это было уже десятое Рождество после смерти Росса.

На следующий день я смотрел, как мама помогает Флоре собирать ожерелье из бусинок, и подумал, что горжусь тем, как она научилась находить радость в своих внучках.

Флора подбежала ко мне:

– Папа, на следующий год у нас будет такая высокая елка, что нам придется забираться на стремянку, чтобы надеть звезду на верхушку! – заявила она.

– Точно, детка! – сказал я, представляя высокие потолки в гостиной в нашем будущем доме с белым фасадом.

– Папа, а что такое стремянка?

– Это лестница, которая стоит сама по себе.

– Нарисуй мне в альбоме стремянку, пожалуйста!

Флора восхищалась новыми словами, и я купил ей альбом, где мы их записывали, часто снабжая слово иллюстрацией. Рядом со словом «стремянка» я нарисовал елку, стоящую в застекленном эркере, как на верхнем этаже нашего будущего дома, а рядом – стремянку и на верхней ступеньке – девочку, которая протягивает руку со звездой к верхушке елки.

Я отдал альбом Флоре.

– Стре-мян-ка, – прочитала она, водя пальцем по буквам.

– Четыре годика, а уже читает! – гордо произнесла Шарлотта.

– Росс рано научился читать, – сказала мама. – И Ангус тоже не сильно отставал, – спохватилась она.

– У бабушки будет своя елка внизу, и у нас будет даже две елки! – сказала Флора, явно повторяя слова моей мамы.

– А в саду у нас будет еще много елок! – подыграл я. – Мы можем и их тоже нарядить гирляндами!

Шарлотта улыбнулась мне. На коленях у нее сидела Белла. Малышка держала в руках мягкого слоника, у которого одно ухо шелестело, другое пищало при нажатии, а в тельце был спрятан шарик-погремушка, который звенел, если слоника потрясти. Кожа у нее в тот день была в сравнительно приличном состоянии, и с ярко-рыжими кудряшками на голове Белла была похожа на маленького ангелочка.