Итак, давала себя знать «обида творца».

Но тогда, в мае 1940 года, творец-то как раз не имел поначалу никакого отношения к реализации на практике своего планового творения.

* * *

Действительно, первая часть наступательной операции вермахта против союзных сил, закончившаяся выходом немцев к Атлантическому побережью, прошла вообще без Манштейна. Он не только не принимал участия в командовании группой армий «А», что при его должности командира XXXVIII армейского корпуса было невозможно. Он и его корпус не принимали участия в боевых действиях вообще. Весьма характерно, что рассказывающий о событиях первых двадцати дней немецкого наступления подраздел главы VI («Командир 38-го армейского корпуса») своих мемуаров Манштейн назвал «Осуждён на наблюдение со стороны» [52; 127].

Весь период, начиная со второй половины февраля по май 1940 года, Манштейн, корпус которого ещё только формировался, по вопросам, связанным с эти формированием, «крейсировал» между Штеттином, Померанией и Познанью, т.е. весьма далеко от театра военных действий Французской кампании. События 10 мая застали его в Лигнице, куда он на несколько дней приехал в отпуск [52; 127].

Что ощутил главный автор реализуемого варианта плана «Гельб», который начал претворяться в жизнь без его участия?

«Естественно, все мои мысли и горячие пожелания были в последующие дни с нашими войсками, наносившими удар через Арденны, – пишет в мемуарах Манштейн. – Удастся ли нам быстро продвинуться через Люксембург и прорваться через бельгийские укрепления по обе стороны от Бастони до того, как сюда подойдут крупные силы французов? Будет ли возможно продолжить безостановочное наступление и форсировать Маас у Седана, тем самым обеспечив окружение северного фланга противника? Но одновременно, как это нетрудно понять, голову мою бороздили не совсем приятные мысли об инстанции, в такой момент сославшей меня далеко в тыл, в то время как на западе осуществлялся план, за который я так долго и настойчиво боролся» [52; 128].