То, что генерал Горт решил действовать, не дожидаясь «раскачки» Вейгана – вполне ясно. Но, судя по всему, в этом с ним был абсолютно согласен и генерал Бийот. Так почему же англичане начали контрудар под Аррасом 21 мая в одиночку? Почему их не поддержали те самые 2 французские дивизии?

Объясняется всё очень просто – французские соединения не успели сосредоточиться в исходном для наступления районе [83; 113]. Горт начал наступать, не удосужившись даже узнать, готовы ли к наступлению его французские соседи? Или не захотел ждать окончательного их сосредоточения? И, может быть, прекрасно зная, что французы одновременно с ним не наступают, Горт осторожничал и потому бросил в наступление не всю свою группировку, а всего лишь 1 пехотный полк и 2 танковых батальона? В любом случае, какова бы ни была причина подобной несогласованности действий союзников, о ней приходится очень сожалеть.

Первоначальный успех английского наступления не на шутку обеспокоил германское командование, пришедшее к выводу, что союзники начали крупный контрудар. Это предположение заставило его начать спешную переброску под Аррас крупных подкреплений. Для сдерживания удара противника были задействованы значительные силы авиации – пикирующих бомбардировщиков и истребителей. В то же время в обороне была массированно использована зенитная артиллерия для борьбы с наземными целями. К вечеру англичане были остановлены, а затем, под натиском немцев, отошли на исходные позиции [37; 97], [83; 113].

Однако в ночь с 21 на 22 мая вступивший в командование 1-й группой армий генерал Бланшар, узнав о наступлении англичан и получив сведения о завершении сосредоточения под Аррасом сил двух французских дивизий, отдал этим дивизиям приказ немедленно перейти в наступление и поддержать союзников. Весь трагизм ситуации заключался в том, что британские войска к моменту перехода французов в наступление уже отступили на исходные позиции. Кинувшиеся в атаку французы напоролись на подтянутые в район дневного удара англичан значительные германские силы. Вполне естественно, что из этого наступления ничего не вышло, оно захлебнулось с самого начала [37; 97].

И нам опять остаётся только гадать, почему произошла эта несогласованность действий. Французы начали наступать, не зная, что англичане уже отступили. Англичане не поддержали французов. Почему? Не знали, что они наступают? Или понесли столь существенные потери днём, что не могли поддержать своих союзников? Или знали и могли, но не сделали этого из мести – мол, вы нас днём не поддержали, а мы вас сейчас не будем поддерживать.