— Обворожительной. И у неё был большой рот с пухлыми губами.

Как по команде, взоры присутствующих вновь устремились на Бланку Вандомскую, точнее, на её губы, словно до этого никто никогда их не видел. И тотчас все бросились её обнимать и просить прощения за возникшие поневоле подозрения: у графини был маленький рот и тонкие губы.

— Выходит, ты нам солгал? — снова устремил гневный взор на распростёртого на полу Жавеля граф Шампанский.

— Я не стал бы лгать, если бы истина не была для меня дороже.

— Истина?

— Именно таким именем, которое вы слышали, назвала себя та дама.

— Что ещё можешь ты сказать о ней?

— Ничего, кроме того, что дал ей напиться.

— Дал ей напиться? Но где ты сам был в это время?

— Стоял рядом, где же мне быть.

— И видел, как она пила?

— Я отвернулся в это время.

— Отвернулся? Почему? По своей воле или?..

— Она заставила меня. Ей почудились шаги на лестнице.

Тибо даже отпрянул. Более удобного момента и придумать нельзя. Картина вырисовывалась зловещая и бесспорная в своей ясности. И тут Тибо вспомнил про одну деталь, дававшую последний ключ к разгадке тайны.

— Дама была в перчатках? — спросил он.

— Нет, монсеньор, я помню это точно.

— Почему?

— Поверх перчаток обычно не надевают колец.

— Стало быть, на руке дамы было кольцо?!