Он не позволил бы себе такого маневра в отношении спокойного, медлительного Фабия, но Мину-ций — иное дело: он жаждет триумфа и потому должен погибнуть.

К холму, занятому пунами, понеслась лёгкая римская кавалерия, за ней следовали тяжеловооруженные конники. На помощь пунам подоспели всадники в латах. Минуций выслал своих пехотинцев, Ганнибал своих; наконец римский полководец двинул свои главные силы, то же сделал карфагенянин. Победа, однако, не склонялась на сторону римлян, они были оттеснены, а тут еще, словно из-под земли, выросло пунийское подкрепление, пять тысяч пеших и конных воинов. Началось ужасное смятение, страшная резня и дикое бегство воинов Минуция.

Фабий из своего лагеря видел отступление римлян и выслал опытных разведчиков. Они вскоре вернулись на взмыленных конях и донесли: «Все кончено! Конные оттеснены и топчут пеших, смерть и гибель среди наших легионов, обращенных в бегство! »

— Мы не можем оставить их без помощи,— заметил Фабий.— Живо! К знаменам!

Конница помчалась вперед, за ней спешила пехота: Минуций бросился к своим, и Ганнибал вынужден был отступить; сражение окончилось с большими потерями для римлян.

Минуций теперь понял, что он не годится для роли главнокомандующего, перешел со своим войском в лагерь Фабия и добровольно подчинился тому, кто, хотя и не мог победить Ганнибала, но не был еще ни разу им разбит.

Время серьезных сражений подходило к концу: погода испортилась, пошли дожди, дороги стали непроходимы,— настала пора зимнего отдыха.

Ганнибал окружил свой лагерь глубоким рвом, который наполнился водой, возвел высокие окопы, обезопасив себя на случай неожиданного нападения. Впрочем, он придумал такую систему шпионажа, что был всегда хорошо осведомлен о всех крупных предприятиях врага: у него были шпионы в римском лагере и даже в самом Риме, и он знал все, что там происходит.

Между тем и неприятель готовился к зиме. По закону диктатура не могла длиться больше полугода; шесть месяцев истекло, и Фабий сложил свои полномочия. Но его преемники также избегали столкновений с Ганнибалом, будучи заранее уверены в своем поражении.

ГЛАВА VII. КАННЫ И КАПУЯ

ГЛАВА VII. КАННЫ И КАПУЯ

Миновал год, и в Риме предстояли новые выборы. Теренций Варрон, способствовавший назначению второго диктатора, всеми способами добивался консульского поста. Благодаря богатству ему удалось обеспечить себе большинство голосов на первых выборах, но на вторых патриции провели своего кандидата — Люция Эмилия Павла. Стоявшие теперь во главе государства консулы были убежденными противниками. Вновь набранные легионы они объединили с действующими и условились ежедневно чередоваться в командовании. Однажды против бродячих шаек пунов консулы выслали значительные силы, за ними послали новые легионы, пока наконец Павел,— в этот день он был главнокомандующим,— опасаясь засады, не приостановил дальнейшее продвижение войск. Варрон шумел и кричал, что нельзя выпускать врага из рук, но ему пришлось смириться.