Глава 49

Глава 49

Через два дня Максин забрала получивших новые документы Роберто с Эльзой, и теперь они садились в поезд, ждущий сигнала отправления. И вот раздался громкий свист, за ним шипение выпускаемого пара; поезд со стуком и лязгом ожил и тронулся. Двигался он медленно, содрогаясь и стуча колесами на стыках, и чуть было вовсе не остановился, но в конце концов справился и набрал скорость.

Эльза крепко держала корзинку, где лежала завернутая в синюю клетчатую холстину буханка хлеба. Сидящий Роберто прислонился к Максин, которая стояла возле деревянной скамейки рядом с ним и стерегла чемодан этой пожилой пары. На бледном лице Роберто Максин сейчас заметила нездоровый отлив и очень тревожилась, что он может не добраться до Кастелло живым. Девушка обратила внимание и на тревожные глаза Эльзы, чувствуя, как, должно быть, тяжело на душе у этой немолодой женщины. Еще бы, кому захочется вот так, украдкой, как вор в ночи, уезжать из любимого города, а тут еще резко пошатнувшееся здоровье мужа – есть от чего прийти в отчаяние. Сам Роберто держался молодцом. Ничто не могло выбить из седла этого человека, пока у него осталась хоть капля сил.

Вагон, полный монахинь, солдат и бегущего из города люда, весь провонял дешевым табаком и мочой. Максин с Эльзой обе были одеты в застиранные юбки с кофтами, а головы повязали платками, как носят крестьянки. На полу сидела, склонившись над плачущим ребенком, молодая женщина, а рядом на скамейке, не обращая на нее никакого внимания, расселись двое немецких солдат – им и в голову не приходило предложить ей место. Вот нелюди.

Но вдруг со своего места встал еще один солдатик, гораздо моложе этих, совсем еще мальчик, и предложил женщине свое место. Максин поймала его взгляд и улыбнулась, и он тут же покраснел. Такой юный, подумала она, душа еще не успела очерстветь на войне.

Неподалеку сидели два мальчугана, на их чумазых личиках видны были следы недавних слез, на руках и ногах – кровоточащие болячки, оба испуганно жались к юбке своей бабушки.

– Дом у них разбомбили, – пожаловалась старушка, не обращаясь ни к кому в особенности. – Вот и пришлось их забрать. Никого у них больше не осталось.

Эльза что-то пробормотала в ответ, но старушка просто еще раз повторила то, что уже сказала.

Поезд покинул пределы города; за окном проплывали деревья, кусты, сельскохозяйственные угодья, одинокие фермы. Ехали молча, люди были слишком измотаны и обессилены, чтобы разговаривать, да и что нового они могли сказать друг другу? Под монотонный стук колес и лязг вагонов Максин смежила веки, мысли ее блуждали. Все, кто мог, сейчас снялись с обжитых мест, все куда-то едут, ничто не стоит на месте. Девушка страстно мечтала о покое, о возможности уснуть и спать, спать как можно дольше. Может быть, ей удастся как следует выспаться в Кастелло. Она стала думать о Софии. Пока наверняка известно только одно: человек, по описанию похожий на Лоренцо, скорее всего, арестован. Как сказать Софии еще и об этом, когда она увидит, в каком состоянии ее отец? Максин уже говорила об этом с Эльзой, и та тоже считает, что Лоренцо действительно могли арестовать.