– Я не понимаю, что это значит.

Ее сердце щемило, словно ему не хватало места под ребрами.

– В молодости, – медленно начала Салли, – я влюбилась. Влюбилась в мужчину, который не мог принадлежать мне. – Она тряхнула головой. – Мне было восемнадцать. У меня никогда не было парня. Я время от времени сталкивалась с твоим отцом. Он был новым фермером на тростниковых плантациях. Тихий, трудолюбивый, задумчивый. Он был себе на уме. Что-то в нем было, пожалуй. – Она помедлила. – Я долгое время наблюдала за ним издалека. Все мало что о нем знали. Обручального кольца на пальце у него не было. Это была всего одна ночь. Всего одна. Я была в пабе с подружками, немного перебрала шенди и осмелела. Я подошла к нему и спросила, могу ли я угостить его пивом… Два месяца спустя я узнала, что беременна.

Элис пораженно уставилась на нее.

– Когда это случилось?

– Через год после твоего рождения, когда…

– Нет! – перебила Элис. – Этого не может быть.

Салли торжественно кивнула.

– Боюсь, что может.

– Нет, – повторила Элис.

В рассказах матери никогда не появлялась сестра. Мама не могла знать о Салли.

Салли ждала, ее лицо было открытым, взгляд отяжелел.

У Элис голова шла кругом.

– У тебя ребенок от моего отца?

– Был, – прошептала Салли, – был ребенок. – Она посмотрела на свои руки. – Джиллиан умерла, когда ей было пять. Лейкемия.

Элис не могла заставить себя заговорить.

– Я рассказала Клему о Джилли, когда она родилась, просто для того, чтобы он знал о ней, я ничего от него не ждала. Но все-таки любовь ребенка меняет тебя. Я не могла перестать надеяться, что он признает ее. В ночь, когда она умерла, как бы жутко это ни звучало, я послала ему прядь ее волос, перевязанную одной из ее любимых ленточек. Хотя Клем ничего не сделал для нее, пока она была жива, мне хотелось, чтобы у него осталось что-нибудь от нее. По правде говоря, я была не в состоянии ясно мыслить. Я была зла. Я хотела причинить ему боль, наказать его, напомнить ему ее смертью, что при жизни он игнорировал ее.

В ноздри Элис ударил запах керосина, когда она вспомнила, как открыла ящик отцовского верстака и нашла там фотографию Торнфилда и локон, перевязанный выцветшей лентой. Локон Джиллиан. Локон ее сестры.

– Статуя Джилли ждала меня у входной двери, когда я вернулась домой с похорон, – сказала Салли.

В памяти Элис вспыхнула керосиновая лампа, осветив деревянные статуи Джун и маленькой девочки, которую Элис ошибочно принимала за себя.