«Да уж, райончик достался! – покачал головой Аркадий, рассматривая разложенные на столе карты и документы, где фиксировались объекты, охрана которых возлагалась на его батальон. – От одного пункта до другого десятки верст. И никаких железных дорог. А весь боерайон – что с севера на юг, что с востока на запад – получается, верст по сто в каждую сторону. И как, прикажете, распределять силы на охрану всех объектов, если в батальоне всего 165 штыков пехоты и 4 пулемета?»

Он вздохнул, аккуратно сложил бумаги, убрал их в планшет и бросил взгляд на стоявший в углу комнаты вещевой мешок, собранный в дорогу. От Ужура до Божьего озера почти 35 верст пути…

Деревенька Божьеозерная протянулась вдоль берегов быстрой, незамерзающей речки Парнушки, которая, зародившись где-то на севере Ужурской волости, журча и играя, собирая по дороге большие и маленькие ручейки, весело ныряет в один из самых крупных водоемов губернии. Коренные жители этих мест с давних времен называли его по-разному: озером Тенгерикуль, что означает Поднебесное, Тигерголь – что переводится как Небесное, Улугголь – просто Большое, а русское население с некоторых пор стало называть его Божьим озером.

Уже на следующий день по прибытии на новое место службы комбат Голиков с отрядом в пятнадцать штыков и одним пулеметчиком отправился на обследование ближайших районов. По деревне Новопокровская, что в шести верстах от Божьеозерной, проскакали, не останавливаясь. Решили спешиться в ней на обратном пути – после того, как будут возвращаться из улуса, расположенного в четырех верстах далее.

Хакасское селение оказалось небольшим – всего шесть юрт стояли у склона отлогого, покрытого снегом и редкой растительностью холма. Пять из них представляли собой довольно просторные шатры с рубленными шестигранными стенами. Одно жилище – самое большое, стоявшее в центре – было восьмигранным.

– Пошли туда, – показав на восьмигранник, сказал Аркадий. – Четверо со мной, остальным ждать.

Отыскав глазами одного из хакасских парней, оказавшихся в числе чоновцев, он велел ему идти с ним – на случай, если понадобится переводчик.

Отворив входную дверь, Аркадий встал на порог и, не проходя в жилище, замер на месте. После яркого солнца и слепящего снега в первые мгновения ему показалось, что помещение окутано мраком.

– Ой, ой, ой! – раздался позади него голос хакаса. – Зачем на порог наступил! Слезай скорей, нельзя на пороге стоять.

Ничего не понимающий комбат шагнул, наконец, внутрь.

Из небольших, прорубленных напротив входа окон, пробивалось достаточно света, чтобы обозреть убранство хакасского дома. Изнутри юрта выглядела еще больше, чем снаружи, и, если не роскошно, то уж никак не бедно и даже вполне живописно. Пол, правда, был земляной, но, судя по имеющейся в помещении нарядной обстановке и утвари, это, скорее всего, было связано с каким-то обычаем или преданием, а не с отсутствием возможности застелить его деревом. Впрочем, кое-где лежали яркие толстые ковры.