Меня встречал двоюродный брат Хусейн. Долго ждали выдачи багажа. Когда выезжали, привокзальная площадь была почти пустой: всего один рейс в день. И вдруг, уже на трассе, у обочины стоит Тота.

– Останови, – попросил я брата. – Ты что здесь делаешь? – через окно спросил я у Тоты.

– Э-э, – замялся Болотаев, – таксисты боятся меня везти. У меня паспорта нет. Только справка… На блокпостах будут проблемы.

– Садись, – сказал я.

До границы – блокпост «Кавказ» – ехать недолго. Напряжены. Тота сидит сзади.

– На этом блокпосту регистрируют всех, – нервничает мой брат.

– Хусейн, ты местный. Решай, – сунул я ему деньги.

– Понял, – отреагировал брат. – Эти федералы ведь сюда на шабашку приехали… Просто если без паспорта, то могут так наехать… Даже вновь посадить.

– Только не это, – сказал я.

Болотаев сзади тяжело вздохнул.

– Тогда надо иначе. – Хусейн резко развернул машину, и мы помчались обратно.

Брат знал, что делал. В центре Слепцовской он загрузил в багажник ящик водки и ещё кое-что, так что даже в салоне запахло курочкой-гриль.

На блокпосту была очень длинная очередь. Мой брат внаглую, по обочине, погнал машину прямо к КПП.

– Ты куда?! Куда, я сказал?! – рявкнул здоровенный омоновец.

– Я привёз всё, как просили, – выскочил Хусейн из машины.

– Кто просил? Что просил?

– Вот! – Хусейн шустро раскрыл багажник.

После этого до Грозного было ещё пять-шесть блокпостов, но они уже местного значения, мы успокоились, и я только тогда справился о его матери.

– Мамы нет, – тихо произнёс Тота.

Мы высказали соболезнование, и я сказал: