Королева, оставшись одна, оглянулась и вполголоса сказала:

– Он будет освобожден… спасен… и не я этого потребую!

Герцог между тем в восхищении побежал к королю с известием, что желание его исполнено. Аиха не только будет представлена ко двору, но и определена. Он рассказал, что герцогиня Сантарем сначала не решалась, а потом согласилась на условии, которое он исполнил от имени короля. Оно состояло в прощении мавра Иесида д’Альберика, имевшего дуэль с христианином. Приказал приготовить бумагу об этом, потому что Аиха желает иметь ее в руках прежде, нежели явится ко двору.

– Для чего же прежде? – спросил король.

– Чтобы поблагодарить Ваше Величество при первой встрече.

«Право, у меня великий министр», – думал король.

Через несколько минут по уходе министра королю доложили:

– Великий инквизитор Сандоваль и архиепископ Рибейра.

– Просить.

Духовные власти выбрали самую благоприятную минуту для своего прихода. Король был в милостивом расположении духа.

Великий инквизитор доложил Его Величеству, что права инквизиции нарушены самым непозволительным образом, и этим нанесено архиепископу Валенсийскому непростительное оскорбление. Это нарушение и оскорбление сделано братством иезуитов, которое по своей воле и беззаконно задержало и укрыло у себя неофита, дерзко и неблагодарно отвергнувшего отеческие попечения достопочтенного архиепископа. Неофит этот скрыт у иезуитов в Хенаресском монастыре под предлогом приюта. Так как святая инквизиция не может допустить неограниченность прав приюта и употребление его во зло, то советом определили: ограничить право приюта двумя неделями. А совет приказал Хенаресскому монастырю ордена иезуитов немедленно выдать чиновникам святой инквизиции укрытого неофита, который родом был мавр и пользуется приютом более четырех недель.

Эти две бумаги инквизитор принес королю для подписания и готовился вместе с архиепископом поддержать всеми доводами, но король не дал им долго убивать время на красноречие.

– Давайте, отцы мои, давайте. Если это справедливо, если так нужно, я согласен с вами. Я подпишу. Моя священная обязанность заботиться о церкви.

Король стал искать перо.

– Наш король все тот же Филипп Благочестивый – Католический! – сказал тихо Рибейра, но так что король мог слышать.

– И все тот же меч правды и щит веры, – прибавил инквизитор.

Благочестивый Филипп не имел привычки читать скучные бумаги. Но тут глаза его нечаянно упали на середину листа, который хотел подписать, и он увидел имя Пикильо Аллиаги.

– Пикильо Аллиага!.. – воскликнул король. – Имя что-то знакомое… Ах да! Это, верно, тот самый, которого хотел отыскать дон Августин.