В полдень он уже был в монастыре и потребовал свидания с настоятелем.

– Теперь нельзя видеть, – отвечал привратник.

– Скажи отцу Жерому или приору, что я прислан от короля.

Через пять минут привратник вернулся с запиской:

«Отец Жером поручает мне засвидетельствовать свое почтение сеньору дону Фернандо д’Альбайде и просит подождать его несколько минут, потому что занят важным церковным обрядом. Приор Эскобар».

«Отец Жером поручает мне засвидетельствовать свое почтение сеньору дону Фернандо д’Альбайде и просит подождать его несколько минут, потому что занят важным церковным обрядом.

– Что такое у вас? – спросил Фернандо.

– Пострижение, – отвечал привратник. – Слышите колокольный звон?

Действительно, в монастыре звонили в колокола. Звуки органа и пение монахов долетали до слуха.

– Мне приказано, сеньор, проводить вас в приемную.

– Хорошо.

Фернандо вошел в приемную и стал дожидаться; глубокая тишина царствовала вокруг. Фернандо, оставшись один, предался размышлениям. Прекрасный образ Аихи не расставался с ним, тревожные мысли заставляли его скорей бежать из монастыря.

Он желал только освободить Пикильо из этих высоких и мрачных стен; возвратить его свету, удовольствиям и также Кармен и Аихе, которые его ждут.

Через несколько минут он увидел в коридоре иезуитов, возвращавшихся из церкви; они шли попарно, и потом расходились по своим кельям. Впереди их шел настоятель и приор, вместе с новопостриженным молодым монахом, который шел, задумчиво обратив взоры свои на землю.

– Отец настоятель, я здесь по поручению Его Величества короля, – сказал Фернандо, подойдя к Жерому.

При этом дружеском голосе, который Пикильо услышал в первый раз, когда был подле Аихи и Кармен, под гостеприимным кровом д’Агилара, молодой монах быстро поднял голову.

– Пикильо! – вскричал удивленный Фернандо.

Монах бросился в его объятия и зарыдал. Все слезы, долго таившиеся в сердце, разом вырвались на свободу.

– Вы!.. вы, Фернандо!.. о!.. скажите мне… о ней!.. о моих друзьях… об Иесиде!