– Тот самый, мы его отыскали и требуем!

– Зачем? – спросил король.

– Наказать, Ваше Величество, он…

– Наказать? Я этого не хочу… Я не хочу, чтобы он был в темнице инквизиции. Я обещал его освободить.

– Кому же, Ваше Величество, изволили обещать?

– Кому?.. Самому себе.

– Так вы его знали, Ваше Величество?

– Я? Нет. Я не знаю.

Эти слова были произнесены твердым, решительным голосом, какого Великий инквизитор и Рибейра еще не слыхивали. Они посмотрели друг на друга и как будто глазами говорили:

– Не понимаю решительно, что это значит?

– У него начинается проявляться твердость характера.

– Это неприятно.

– И даже очень странно.

Король в это время собственноручно написал повеление и позвонил. Вошел дежурный камер-лакей.

– Есть кто-нибудь из офицеров в приемной?

– Ваше Величество, там дон Фернандо д’Альбайда. Он пришел дать ответ за отлучку без позволения.

– Он ответит министру после, а теперь пусть повинуется мне, позови его!

Сандоваль и Рибейра переглянулись снова и посмотрели с изумлением на короля, думая: не помешался ли он.

Вошел Фернандо д’Альбайда.

– Отправляйся немедленно в Хенаресский монастырь, – сказал ему король, – покажи почтеннейшим отцам иезуитам это повеление и требуй, чтобы тотчас при тебе же освободили означенного здесь Пикильо Аллиагу.