Берии стало интересно, и он спросил:

— Вы видите ауры?

Заключенный смутился, но ответил твердо:

— Да, вижу!

— И мою?

— И вашу тоже!

— И что в ней тоже есть ваши синие оттенки?

— Я вижу в вашей ауре алый цвет — это огромная энергия и воля. Вижу творческий аспект, который подавлен. И самый краешек — зеленый — желание гармонии. Но аура ваша загрязнена, а в центре ее все растущее черное облако. Это говорит о плохой карме, которая рано или поздно вас настигнет…

— Интересно, — заметил Лаврентий Павлович.

Как и большинство советских людей, он называл все эти мистические разговоры пустым времяпрепровождением. Но в душе был полон страхов и суеверий.

— И что же мне надо сделать, чтобы избежать плохой кармы?

— Человек даже с очень тяжелой врожденной и приобретенной кармой, а у вас она, судя по тому, что вы родились в бедной крестьянской семье, в совершенно глухой провинции, — врожденная, может избежать ее последствий, если будет изменяться и духовно расти быстрее, чем последствия плохой кармы его настигнут. Но вы родились во времена одичания человечества, да еще и усугубили свою жизнь… — Даниил умолк, понимая, что то, что он скажет, может разгневать наркома.

— Не бойтесь, говорите правду! — У Берии от волнения усилился грузинский акцент.

Андреев выдохнул. Но продолжил:

— Личным участием в убийствах, репрессиях, беззакониях тридцатых годов…

— Этого уже изменить нельзя! Это прошлое.

— Но оно влияет на ваше будущее. Оно может оказаться печальным.

— И что же делать?

— Меняться. Молиться. Но главное в вашей жизни — это поступки и решения. Впереди большие, очень большие перемены. Вы можете успеть изжить черноту… А можете… и не успеть.

Берия был впечатлен. Он уже давно думал об этом. Сталин стареет. Болеет. Война подкосила его силы. Он еще держится. Но впереди… Что впереди? Неизвестность? Нет!