— Мурррр, — промурлыкала она, не открывая глаз. — Ты что… с шашлыков приехал?

— С чего ты взяла? — спросил я сдавленным от волнения голосом.

— От тебя костром пахнет, — ответила она. — Предатель… без меня жрёшь шашлыки… хоть бы кусочек… — И она опять ушла в тёмные воды своего подсознания, а я ещё долго лежал на спине и гладил её упругую ляжку.

А потом был ещё инцидент. Человек пытался ударить меня монтировкой по голове из-за каких-то 50 рублей. Цена вопроса — бутылка водки. Иной раз душа русского человека не видит берегов… и я вновь отмачивал своего «дружка» в керосине.

Не буду рассказывать всю кровавую историю этого ножа, скажу лишь одно, что он неоднократно спасал мне жизнь. С тех пор и по сей день я ношу холодное оружие с собой. Даже летом, когда я в шортах и в майке, я нахожу для него место.

26.

Мне жутко повезло, и через двадцать минут меня прихватил с собой очень приятный и отзывчивый водитель, который ехал прямиком в Небуг. Я попросил его остановить возле павильона «24 часа». Там я купил пачку сигарет и бутылку «Столичной». Вместо пожилой армянки меня обслуживала молоденькая Сирануш с огромной попой и глазами, как чернослив. Она отозвалась равнодушной улыбкой на мой комплемент: «Ду шат сирун ахчиг».

Когда я вышел на улицу, ливень закончился, а над лужами поднимался белёсый пар. Я крутанул бутылку на просвет (по привычке), но пить не стал. Я почувствовал вкус водки на ментальном уровне, и меня чуть не вывернуло наизнанку. «Фу! Какая гадость!» — подумал я и отправился в гости к Марго. Водка мне нужна была для других целей.

Перед тем как войти в подъезд, я оглянулся по сторонам: во дворе не было ни души. С балкона соседнего дома свешивались оборванные верёвки с бельём. Я поднялся на второй этаж и прислонил ухо к двери, за которой проживали Иван Петрович и Матрёна Сергеевна. В квартире тихо работал телевизор — из динамика слышались невнятные голоса.

Я простоял в позе суриката достаточно долго, прежде чем кто-то прошёл на кухню. Я сразу же понял, что это Петрович: шаги были лёгкие и шаркающие, — его жена, конечно, была в другой весовой категории и ходила по дому тяжелой поступью, вызывая маленькое землетрясение магнитудой в четыре балла. Я услышал, как он тихонько матерится, а потом какой-то металлический предмет полетел в раковину… «Ну что, Ваня, допился?!» — крикнул он, а я со спокойным сердцем пошёл будить Марго.

Мне пришлось долго звонить, прежде чем она открыла дверь. Глаза у неё были как у хомяка. Копна волокнистых дредов была перевязана на затылке красной тесьмой. Она была в лёгком пеньюаре, и большие тёмные соски просвечивали сквозь сиреневый гипюр.