1

Эти первые бои, окончившиеся поражением белых, произвели необычайно благоприятное впечатление на окружающие деревни. Люди еще больше убедились в боеспособности партизанского отряда, и благодаря этому в последующие дни целыми группами приходили все новые и новые бойцы. Но в каменоломни шли и люди, мечтающие о вольной и ни от кого не зависящей жизни и о хорошей наживе, какую можно заполучить во время партизанских налетов.

Своей стихийностью и бесшабашностью, граничащей с анархией, Дидов увлекал многих в отряде. Зная военное дело, чувствуя себя в этом ни от кого не зависимым и пользуясь большой поддержкой бойцов, не считаясь ни с кем, он на каждом шагу показывал себя главой и полным вершителем судеб отряда.

И вот однажды Дидов решился на самое нежелательное и опасное…

По крутому склону туннелей в мутном свете коптилок бежали вниз, к тупику, силуэты людей.

Заколебался тяжелый, спертый воздух, заметались огненные языки коптилок, наполняя туннель бурыми облаками копоти, опускавшимися в глубокий тупик.

В мутном свете коптилок было видно, как в тупике взлетали над партизанскими папахами кулаки и ружья. Многоголосый галдеж с каждой минутой усиливался.

— Собачкин! — громко выкликал Дидов, возвышаясь над толпой. — Собачкин, получай детишкам на харчишко!

Собачкин, маленького роста, с плутовскими глазами молодой парень, жадно выхватил из рук командира деньги и сразу же скрылся в толпе.

— Почему ему сто, а мне семьдесят? Разве я харей хуже вышел?

— Долой панибратство!

Дидов невозмутимо выкликал одного за другим.

— Дурнагай, ты хорошо воевал, подходи! Держи пригоршни…

— Стой, стой! — вскочив на камень и покрывая высоким голосом шум, резко крикнул коммунист Мышкин. Прекрати, Дидов, эту бесстыдную дележку! Мы не позволим безобразий!

Все замолкли.

— Кто это «мы»? — спросил на все подземелье Дидов и угрожающе взглянул па Мышкина. — Кто это вы такие?

— Мы — сознательные красные партизаны!