Старик резко отмахнулся и забегал по комнате.

Передачу для Олега все еще принимали. Но к нему на свидание не пускали, будто бы потому, что допуск родных не разрешен до окончания следствия.

Так продолжалось месяц. Это начало волновать отца. Сын его, офицер, также не мог ничего узнать о брате.

Ирина снова обратилась к Месаксуди, как самому влиятельному лицу в городе.

Месаксуди с охотой взялся хлопотать об Олеге. Ему хотелось помочь Ирине и этим воспользоваться, наладить с ней отношения, которые стали заметно холодными.

Наконец Месаксуди добился от Мултыха слова, что можно взять Олега на поруки. Он принес Ирине двести пятьдесят тысяч рублей, сказав, что дает взаймы, — Мултых ждет ее с деньгами.

Ирина была тронута вниманием Месаксуди и тут же, не помня себя, набросила пальто и направилась к двери. Месаксуди предложил ей свой экипаж, но она отказалась:

— Нет, нет, я не могу ждать…

Наконец-то она увидит брата! Какое счастье, он снова будет дома… И все в доме успокоится и наладится. И мама встанет на ноги… Она прибавила шагу, глаза ее лихорадочно светились, лицо покраснело от волнения и счастья. Последнее время ее мучила мысль, что уже поздно, что она не увидит Олега…

Ирина подбежала к особняку. У парадного ее остановили казаки:

— Эй, господарыня, спокойно! Що тоби тут надо?

Ирина перевела дух:

— Мне нужно к ротмистру Мултыху.

— Дуже скоро хочешь. Ты наперво скажи: хто тут у тебя есть в погребе?

— Да, есть, мой брат здесь… Вы позвоните начальнику!

— Погодь, душечка! — остановил дюжий казак. — Хвамылия твоя як буде?

— Крылова, скажите, пришла.

— Крылова? — переспросил казак, поводя широкими усами. — Крылов… Ага… Ни, мабуть, його уже нема… Мыкыта, а глянь там — Крылов еще у спысках?

Ирина задыхалась.

Через минуту раздался голос из-под лестницы: