– Говори, Элиезер.

– Она… я… она… это щекотливое дело…

– Не волнуйся, Элиезер. Ты говоришь не от своего имени, а от имени Агари.

– То, что я скажу, тебе не понравится.

– Не беспокойся. Я не смешиваю весть и вестника, ее принесшего. Что же хочет сообщить мне Агарь?

– Исаак не твой сын.

– То есть?

Мое сердце бешено заколотилось. Элиезер медленно повторил произнесенное в спешке:

– Исаак не твой сын.

Аврам расхохотался; мне было непривычно слышать его смех. Не иначе, он пытался справиться со смятением.

– Несчастная! Совсем умом повредилась! Что ей примерещилось?

– Говорит, что у нее есть свидетельство.

– Неужели? Ну-ка, расскажи, мне интересно.

– Она говорит, что у Исаака нет семейной отметины, знака старшинства.

– Вот дуреха! Все видели метку Исаака.

– Агарь утверждает, что это подлог.

– Вот беда! С досады да из ревности она мелет чепуху.

– Ты легко сам убедишься: достаточно счистить смолу.

– Смолу?

– Агарь уверяет, что Сара и ее кормилицы, чтобы тебя обмануть, каждое утро склеивают младенцу два пальчика.