— А та группа велика?

— У них восемь верблюдов, несколько воинов и одна женщина под охраной.

— Если это заложница высокого ранга, разве ее захват не вызовет военного конфликта?

— Она простолюдинка, ценность ее невелика. Просто китаянка, только очень красивая. Зовут ее Нефритовая Луна.

— Но почему вы доверяете мне?

— У тебя, епископ, нет ничего, кроме честного слова…

Аддай Аггей боялся поверить в нежданную удачу, хотя душу смущала мысль, что он покупает свою свободу ценой заключения неизвестной девушки. Если бы только он мог покинуть кочевников, не заключая никаких сделок!

— Я готов выйти хоть сейчас. Я могу указать дорогу до оазиса. Однако если тот караван уже покинул Дуньхуан, мне вряд ли удастся проследить их на следующем отрезке пути.

— Мы возьмем лучших скакунов! Небесные кони летят, словно птицы!

— Я не слишком уверенно держусь в седле, — признался Аддай Аггей.

— Среди небесных скакунов найдутся кроткие и надежные, с таким даже у тебя проблем не будет, — заверил Калед-хан.

И вождь степняков не обманул: конь по имени Молниеносный с лоснящейся темно-гнедой шкурой, отливавшей огненными рыжими всполохами на солнце, без возражений позволил несторианину взобраться в седло, пока один из кочевников держал его под уздцы. С места двинулся спокойно и ровно. В лицо епископу задул легкий бриз — ветер свободы! Копыта коней выстукивали ровную дробь по каменистой дороге, и Аддай Аггей испытал истинный восторг от этого плавного движения, от ритма скачки, от простора вокруг.

К вечеру первого дня решили остановиться на ночлег на берегу пересохшего ручья, где после дождей оставалось еще немного травы для лошадей. Аддай Аггей, все еще полный воодушевления, неуклюже, но самостоятельно спустился с коня — и в этот самый момент заметил двух всадников, которые поспешили укрыться за скалой. За ними кто-то следил!

Если бы он полностью доверял Калед-хану, то, конечно, поделился бы своим наблюдением. Но в данном случае епископ предпочел промолчать. Ветер усилился, предвещая песчаную бурю, небо потемнело; шум нарастал так стремительно, что вскоре у несторианина стало закладывать уши от свиста кара-бурана и непрестанного шелеста песка, однако глаза его оставались открытыми: он следил за тем, как нарастала буря. Молниеносный беспокойно прядал ушами, переступая с ноги на ногу. Со скал посыпались камни: сперва совсем мелкие, потом более крупные. Удары их были довольно болезненными. Оставаться на прежнем месте означало дожидаться смерти. Двое незнакомцев, следивших за отрядом Калед-хана, не могли дольше скрываться за той дальней скалой, так как и их укрытие осыпали камни. Однако Аддай Аггей, напряженно всматривавшийся в усугублявшуюся мглу, образованную песком и сумерками, тщетно ждал, когда они покинут убежище.