Шведы, которые немедленно должны были выйти, сидели ещё, рекрутировали заново, заполняли в полках пустые места и выжимали контрибуции. Карл XII не слезал с коня, почти каждый день муштруя отряды своих войск. А Август? Устраивал фейерверки, давал балы, охотился в Морицбурге, заглядывал в Лейпциг.

Его приятели Флеминг и Пфлуг, уставшее саксонское дворянство, не в состоянии дождаться конца, бормотало, что шведа нужно убить где-нибудь в засаде, чтобы раз освободиться.

– Убить? Нет! – говорил Август. – Но если бы съел несъедобных грибов, или выпил нехорошей воды, и если бы ему это навредило…

Между тем Карл мало что ел, а ещё меньше пил, и ничего ему не вредило! Он и Лещинский свободно сидели друг с другом в Альтранштадте и Леснике.

В Дрездене жизнь уже шла своим чередом, с музыкой и криками.

Княгиня Цешинская всё изысканней устраивалась в своём великолепном дворце, полученном в подарок после Бехлинга, на Пирнайской улице, и никто ей не мешал.

Август знал о ней, однако слишком был занят Козель, чтобы даже искать в её обществе временного развлечения.

Проезжая верхом по улице, король однажды проехал возле дверочек её паланкина. Прекрасная Уршула живо с ним поздоровалась. Он улыбнулся. Она ехала к себе.

Спустя четверть часа он пожелал пересесть в её паланкин.

– Ты здесь, моя прекрасная госпожа! – обратился он к ней весело с ложью, потому что прекрасно о ней знал.

– Ваше величество, я укрылась под ваши опекунские крылья, – отвечала Уршула.

– Ты сделала самое разумное, что могла, – сказал король. – Варшава, должно быть, ужасно скучна.

– Как кладбище, ваше величество.

– Видишься с Авророй?

– Почти каждый день…

Август с галантностью присел к ней на канапе, взял руку, поцеловал, улыбнулся и начал уговаривать, чтобы приехала на бал-маскарад в Лейпциг, где он должен принимать князей Виртембергского и Гогенцоллерна. Он весьма оживился, потом они говорили о некоем турнире. Не вспоминал ни о своих поражениях, ни о прошлом… встал и вернулся к Козель.

Княгиня Цешинская теперь могла быть уже спокойной и уверенной, что ничего у неё не отберёт: ни того великолепного дворца, ни владений в Лужицах, ни княжества… Могла теперь приложить все усилия, чтобы выйти замуж.

В апреле, после карнавала, Карл XII ещё у того же простого стола в небольшой столовой комнате в Альтранштадте принимал лорда Марльборо, пригласив к тому же столу Августа, который не смел, и Лещинского, который не мог отказаться от приглашения.

Было это уже спустя несколько дней после того славного письма, которое Август был вынужден по приказу шведа написать королю Станиславу, и ещё не пережил унижения, когда ему заново приказали пить из этого кубка горечь.