Русачев, поразмыслив, согласился с Хариным и хотел уже подписать принесенный им приказ о назначении редактором Куранды, но в последнюю минуту решил посоветоваться с комиссаром дивизии. Поморцев выслушал его и заявил, что он категорически против. Во-первых, он считал, что Защепа не такой уж безнадежный редактор, и признал, что в его плохой работе виновен сам; во-вторых, он доказывал, что брать кадры политработников из подразделений (где их, кстати, оставалось очень мало) — а он был глубоко убежден, что они несут основную тяжесть боя, — значит умышленно или нет ослаблять боевую стойкость войск.

Самолюбие Русачева было задето за живое. «И зачем я ударился в этот демократизм, советоваться полез? — укорял он себя. — Подписал бы приказ — и точка: выполняй. Так нет же, дурак старый, покладистым дядей решил быть. А он, видишь, куда гнет: дескать на равных правах мы, а раз он против — попробуй теперь подпиши без его согласия…»

В довершение огорчений командующий армией генерал Кипоренко вызвал Русачева к себе и строго выговаривал ему за беспорядочный отход полка Муцынова, в котором он растерял весь транспорт и часть раненых. «Подожди, вот вернусь в штаб, — думал Русачев, — я ему покажу…» Генерал сообщил комдиву, что врагу удалось прорвать нашу оборону на участке северного соседа. Армия получила приказ отойти на новый оборонительный рубеж южнее Могилева — от Дашковки до Старого Быхова, по левому берегу Днепра. Чтобы обеспечить успешный отход, командующий решил оставить на флангах сильные заслоны. Дивизия Русачева находилась на левом фланге армии. Она должна была прикрывать направление Карачев — Рославль.

Кипоренко рекомендовал Русачеву оставить в арьергарде полк Канашова.

— Обстановка тяжелая и сложная… Вам, полковник, должно быть понятно: если немцы быстрее нас переправятся через Днепр, армия не выполнит приказа фронта. Отдайте Канашову всю артиллерию, танки и ваших саперов. Пусть сколотит несколько подвижных групп, а на труднодоступных для противника участках выставит небольшие заслоны до роты, которые займут жесткую оборону и должны стоять насмерть… — И, помолчав, сказал: — Я выделяю для поддержики боя арьергардов два артиллерийских полка.

Выйдя от командующего, Русачев понял: если Канашов не выполнит поставленную боевую задачу, то и ему несдобровать.

Часть третья Испытание огнем

Часть третья

Испытание огнем

Глава первая

Глава первая

1

1

Канашов вошел. Комдив поднялся ему навстречу. За всю их совместную службу он впервые протянул ему руку.

— Садись, откушаем вместе, — пригласил он. — Чем богаты, тем и рады… Проходи, проходи, будь как дома!