– Пощадите!

– Сдавайтесь, – ответил карлик, – или вы умрете.

– Лучше бы мне умереть; но не будем произносить это гадкое слово, я уповаю на вашу милость.

– Придется его произнести или проститься с жизнью.

– Ах, ваше благородие! Я сдаюсь! Я в ваших руках!

– Ну что ж! вы отправитесь от моего имени в плен к королю Артуру; а король поступит с вами, как найдет нужным.

– Я согласен, – сказал рыцарь, – даю слово чести.

– Тогда садитесь на коня, сир рыцарь, – сказал карлик.

– Увы! у меня выбито плечо, я не могу шевельнуться. Если вас не затруднит доехать до конца этой долины, вы заметите мою усадьбу; уже пора отдохнуть, вы там устроитесь и пришлете ко мне моих людей, они меня заберут.

Карлик на все это согласился. Он подошел к девице; одной рукою она взялась за поводья своего жеребца, а другой подняла карлика, опершись о шею его коня, и не без труда водворила седока обратно в седло; затем они поскакали к усадьбе. Навстречу вышли шестеро оруженосцев, помогли спуститься карлику с девицей, сняли с него доспехи и укрыли его богатым плащом.

– Не теряйте времени, – сказал карлик, – там ваш господин лежит раненый; он ждет, чтобы вы принесли его сюда.

Оруженосцы соорудили носилки, приладили их поперек на двух лошадей и поехали к рыцарю. Они бережно подняли его и довезли на носилках до самого дома. Затем, сняв с него доспехи, они уложили его в постель, призвали знахарей и окружили его всяческой заботой.

– Но кто же поранил вас? – спросили они.

– Какой-то рыцарь, мне незнакомый.

Стыд не позволил ему сознаться, что его победил карлик. Он велел оказать гостям наивысшие почести; им подали прекрасный ужин, а для отдыха отвели самую красивую комнату и два лучших ложа в доме. Назавтра, как только они встали, девица сама облачила карлика в доспехи, ибо она слишком любила его, чтобы потерпеть прикосновение к нему чужой руки. Когда осталось лишь надеть шлем, она взяла его за руку и привела в тот покой, где лежал раненый рыцарь.

– Дай Бог вам доброго дня! – сказали они ему.

– А вам доброй удачи!

Затем, поблагодарив за оказанный им радушный прием, они попрощались. Девица подняла шлем, закрепила его на голове карлика, помогла ему сесть верхом и протянула ему копье и щит, пока слуги выводили и седлали ее жеребца. Они направились по Эстрангорской дороге. Однако до конца их странствия мы еще повстречаемся с ними.

Что же до раненого рыцаря, то он, горя желанием исполнить обещанное, не стал дожидаться исцеления своих ран, а велел оруженосцам приготовить конные носилки и отвезти его ко двору короля Артура. На носилки водрузили добротное и красивое ложе, накрыли его богатым шелковым покрывалом, и пара лошадей мягкой иноходью вышла на дорогу, ведущую к Кардуэлу Уэльскому, где тогда пребывали Артур и королева Гвиневра вместе со множеством рыцарей, дам и девиц. Подвезя рыцаря ко дворцу, его уложили под две сикоморы, посаженные у главных ворот. Король в то время сидел за обедом в кругу своих баронов. Рыцарь велел внести себя на постели в залу и, смиренно приветствуя Артура, попросил его призвать королеву, перед которой ему надлежало выполнить свой обет. Сенешаль Кэй поспешил в покои, где сидела Гвиневра: