Конечно, эффектный сюжет – прерванная литературным дебютом надзирательская служба – выдуман Катаевым-старшим. Но есть и реальная основа.

Катаев-младший вполне мог бы начать поиски работы с милиции. Это логично. В Центророзыске знакомые уже имелись, туда стоило обратиться. Не исключено, что по знакомству предложили ему какую-нибудь должность в смежном ведомстве: хотя бы минимальное жалованье получал бы на время проверки. Возможно, надеялся, что она сведется к формальности. Но в Москве такое оказалось невозможным. Это старший брат и учитывал изначально.

План второй главы книги «Мой друг Ильф» подтверждает сказанное выше. Там сказано о встрече с братом и совместной деятельности в первый день: «Мы выходим в город. Валя водит меня по редакциям. Я вспоминаю, что когда-то он тоже водил меня по редакциям. «Женька, пойдем в редакцию!» Я ревел. Он водил меня потому, что ему одному было идти страшно».

Судя по упомянутому плану главы, поиски работы для бывшего сыщика начались, как только он приехал в Москву. Отмечено, что именно с первого дня братья ходили по журнальным редакциям, причем тогда младший познакомился с известным писателем Е. Д. Зозулей, а также с журналистом и драматургом М. С. Рабиновичем.

Катаеву-младшему не пришлось служить чуть ли не полгода бутырским надзирателем. Если вообще начинал: до сих пор не обнаружены документальные свидетельства его службы в московской тюрьме.

Другой вопрос – зачем Катаеву-старшему понадобилась история о надзирательской службе младшего. Ответ контекстом подсказан.

Катаев-старший был внимательным читателем. Со всеми подробностями биографическую легенду брата помнил. Ту самую, что младший начал формировать на исходе 1930-х годов – в планах книги об Ильфе. Пусть не закончил, так ведь рукописи Вулис опубликовал, соответственно, история о намерении «переводиться» оказалась широко известной. Однако эта сюжетная линия не завершена. Не сказано, удалось ли Петрову реализовать намерение «переводиться». Значит, рано или поздно биографы принялись бы выяснять, почему он не попал в МУР, если собрался, и куда дел привезенное из Одессы личное оружие.

Вот старший брат и завершил сюжет. Причем так, чтоб любые толкования стали уместными. Сыщицкой ли вакансии не нашлось тогда в Москве («безработица»!), слишком ли долгим испытательный срок оказался, все равно, не утерпел младший, гонорарами соблазнился. Ну а «казенный наган» туда сдал, куда собирался «переводиться», но был отправлен на тюремную службу – «в Московское управление уголовного розыска».