Опытный писатель составлял план книги. Ироническая автохарактеристика – свидетельство искренности. Коль так, доверие читателя обеспечено. А на самом деле сказанное о намерении «очень худого и гордого молодого человека» – вымысел.

Такого намерения у Катаева-младшего не могло быть в сентябре 1923 года. Потому как из милиции он тогда же уволился.

Чтобы «переводиться», нужно было сначала договориться с московским руководством и своему, одесскому, сообщить о планах. Тогда и рапорт подать, собрать визы согласования, в столицу отправить. Далее – ждать, пока документы по инстанциям пройдут. И лишь получив официальное извещение, что вопрос решен, переезжать. Именно так следовало действовать, а не иначе. Потому что в противном случае перевод исключался. Уволенному сотруднику угрозыска полагалось вновь поступать на службу и все проверки опять проходить.

Об этом Катаев-младший, служивший в милиции более двух лет, не знать не мог. Из Одукроста в милицию он именно переводился, чтобы избежать проверок. От них же спасаясь, уволился. Так что план именно перевода в МУР придуман на исходе 1930-х годов.

Невероятно и путешествие с револьвером в кармане. Уволенному из милиции полагалось сдать личное оружие и служебное удостоверение, которым подтверждалось, что владелец имеет право быть вооруженным.

Оружие и удостоверение Катаев-младший сдал. В противном случае приказ о снятии «со всех видов довольствия» не был бы подписан.

Уволенный из милиции отправился в Москву как частное лицо. А с нерегистрированным оружием ездить было б слишком рискованно.

Для сотрудника угрозыска это лишь проступок, и не очень серьезный. Обнаружилось бы, так в худшем случае – выговор. А с уволенного и спрос другой. Ношение оружия без соответствующего разрешения – преступление.

Тогда возникает вопрос о причине, в силу которой ему понадобилась история про намерение «переводиться» и железнодорожное путешествие с револьвером в кармане.

Ответ вполне очевиден. Нельзя было рассказывать об истинных причинах увольнения из одесского угрозыска. Вот и пришлось сочинять, что собрался «переводиться» в столицу. Для правдоподобия – убедительные детали: ироническая автохарактеристика, упоминание о личном оружии.

Но, сочинив версию, следовало далее объяснить, почему же не служил в МУРе. В объяснения пускаться не стал. Зато в набросках к той же главе есть весьма примечательное суждение: «Я приехал без завоевательных целей и не строил никаких планов».

Тут явное противоречие. Раз уж собирался «переводиться», значит, цель поставил и план уже имелся. Второе из цитированных суждений исключает первое.