– Ну так давай прямо сейчас смотаемся к миссии да засунем товар ему в грузовик.

– Нельзя. Он куда-то уехал.

– Черт, – Дэнни задумался. – А ты где думаешь прятать? В моторе?

– Я такие места знаю, что фэбээровцы могут хоть на части этот грузовик разобрать и в жизни ничего не найти.

– И долго ты?.. Говорю, долго ты, – повторил Дэнни, увидев, как во взгляде Фариша вспыхнула злоба, – будешь товар прятать?

Фариш после выстрела в голову стал глуховат на одно ухо, как обторчится – делался параноиком и тогда уж как-то очень извращенно все недослышал, например, попросишь его дверь закрыть или соль передать, а ему кажется, что ты его в жопу послал.

– Долго ли, говоришь? – Фариш поднял руку, растопырил все пять пальцев.

– Ну, значит так. Вот как мы поступим. Черт с ними, с проповедями, мы лучше сразу потом наведаемся в миссию. Я их наверху буду убалтывать, а ты в это время товар засунешь в грузовик, уж куда там ты хочешь, и делов-то.

– Меня вот что беспокоит, – вдруг сказал Фариш. Он уселся за стол рядом с Дэнни и принялся ножом вычищать грязь из-под ногтей. – Возле Джинова дома машина щас стояла. Он мне насчет нее позвонил.

– Машина? Что за машина?

– Штатская. Они остановились возле дома, – Фариш гнилостно на него дыхнул. – Сорвались с места, как только Джина в окне заметили.

– Да вряд ли тут что серьезное.

– Чего? – Фариш подался назад, заморгал. – Не шепчи ты мне тут. Терпеть не могу, когда ты еле шепчешь.

– Говорю, ничего серьезного, – Дэнни внимательно поглядел на брата, покачал головой. – Да кому Юджин сдался?

– Им не Юджин нужен, – мрачно сказал Фариш, – а я. Говорю тебе, федералы на меня уже оттакенной толщины досье собрали.

– Фариш.

Только бы Фариш снова не завел свою волынку про федеральные власти, только не сейчас, когда он под наркотой по уши. Он тогда всю ночь нудить будет и еще весь следующий день.

– Слушай, – сказал он, – если бы ты только уплатил тот налог… Фариш злобно на него зыркнул.

– Только вчера очередное извещение пришло. Фариш, если ты не будешь платить налоги, тебя в тюрьму упекут.

– Не в налогах дело, – ответил Фариш. – Государство мне уже двадцать лет в жопу дышит.