К машине Сильветта шла на десять шагов впереди всех. Леон отдал Морицу удостоверение и прошептал:

– Надо сделать другое. Виктор слишком известен. Вам потребуется собственное имя. И не удостоверение, а паспорт. С которым вы сможете покинуть страну!

Голос его звучал жестко, почти с угрозой, и Мориц расслышал в этих словах скрытое послание. Под крылом Леона он уже не был в безопасности.

* * *

Сильветта больше не приходила в кинотеатр. Мориц не сомневался, что она что-то замышляет. Что-то такое, с чем ему не совладать. Однажды около полуночи, после окончания последнего сеанса, появился Леон.

– У вас есть фото для паспорта?

– Да.

– Идемте со мной.

Мориц достал две копии снимка, сделанного для удостоверения, и последовал за Леоном вниз.

Они молча ехали по спящему кварталу, верх кабриолета был поднят. Последние бары и рестораны уже запирали двери. Без ночных гуляк Piccola Сицилия выглядела пустой, почти опасной. Мориц не решался спросить, как там Сильветта, Леон тоже о ней не упоминал.

Он припарковался на рю де ль’Авенир. Они вышли из машины, и Леон постучал в ржавые рольставни. Где-то залаяла собака. Через какое-то время внутри скрежетнул замок, ставни слегка приподнялись. Тусклый свет упал на ноги, размахрившиеся шнурки Морица и ослепительно начищенные туфли Леона. Они пригнулись и нырнули внутрь.

– Shalom.

Бородатый коротышка, не молодой и не старый, запер ставни, даже не взглянув на лица посетителей. В рукавах поношенного костюма болтались тонкие руки. Он знаком велел им следовать за ним. Леон пропустил Морица вперед, и они пошли через тесную, битком забитую мастерскую. Вдоль стен штабелями громоздились радиоприемники, от пола до потолка, старые и новые, большие и маленькие, сломанные и уже отремонтированные. Одно радио работало, но нельзя было сказать, какое именно, в темноте там и сям светились панели. Через секунду Мориц понял, что бормочут два радио, а не одно: английскую речь сопровождал тихий шансон.

– Это он и есть? – спросил коротышка, ощупывая лицо Морица лихорадочным взглядом.

Отстраненно, но не без симпатии.

– Да, он, – ответил Леон.

– Shalom, месье Леви, – поздоровался Мориц, уже сообразив, кто перед ним.

– Вашу фамилию я не хочу знать, – сказал Леви, прежде чем Мориц протянул ему руку. Он отвинтил панель со шкалой на большом радиоприемнике и пробормотал, ни к кому особо не обращаясь: – Ты слышал, британцы опять развернули корабль назад. Хайфа, Яффа, Газа, все закрыто. Называют себя нашими друзьями, но когда есть такие друзья, то и врагов не надо…