–
Леон притормозил. На выходе из Карфагена на дороге стояли два джипа и танк. Военные перекрыли дорогу. Морицу сделалось страшно. Он предполагал такую возможность, но Леон его успокоил: пока он с ним, ничего не случится.
– Дайте-ка мне ваши удостоверения!
Мориц выудил из кармана рубашки удостоверение Виктора и протянул Леону. Мельком глянул на Ясмину – она тоже выглядела напуганной. Леон остановил машину перед блокпостом. Парочка британцев. Жуют резинку. Обычно так делают американцы. Леон козырнул и поприветствовал их по-английски. Одного из военных он знал. Откуда, Мориц не понял, его английский был слишком скуден. Леон же говорил свободно, он вышел из машины и принялся болтать с военными о гоночных машинах, предложил им сигареты. Из рук в руки перешло и еще что-то, чего Мориц и Ясмина не разглядели. Солдаты покрутили документы, и Леон, загасив окурок, сел в машину, Морицу никто не сказал ни слова.
Леон завел мотор, обогнул блокпост и раздал им всем жевательные резинки. Таков уж он был, Леон, – щедрая душа, всех знает, искусно умеет дать каждому почувствовать, что он на его стороне. Вот только непонятно, кому он действительно друг, а кому враг.
* * *
Ясмина скинула сандалии и радостно взвизгнула. Песок был теплый, в обе стороны тянулся бесконечный пустой пляж. Сюда могли добраться лишь жаждущие приключений обладатели авто. Гребешки волн, сияющая синева, обломки корабельной оснастки в прибое. Яркий свет резал глаза.
– Мори́с, чего вы ждете? – спросила Сильветта, уже давно босая. – Никто вас здесь не увидит!
Мориц медлил. Еще со времен Эль-Аламейна он знал, что под каждым камнем может прятаться скорпион.
– Оставь его, – сказал Леон, и не подумавший скинуть белые теннисные туфли. – Дай мне малышку! – крикнул он Ясмине.
Он посадил Жоэль на плечи. Она пускала пузыри и гулила в такт его пружинистому шагу.
– Видишь, она любит меня! Ну, Мори́с, что скажете? Большинству людей нужен лежак, будка с кебабом и продавец мороженого. Мы не любим оставаться одни, мы общественные животные. Но иногда хочется вырваться на волю. Здесь я могу свободно дышать!
Мориц слушал его вполуха. Глаза его следили за Ясминой, которая бежала к воде. Когда она смеялась, то казалось, будто она состоит из одного света. Света, прилетевшего из какого-то иного мира, запутавшегося в ее кудрях, чтобы там и остаться, среди тьмы.
– Неужто вы не любите море, Мори́с? Ведь Триест же на море?
– Люблю, конечно. – Отвечать на вопросы Сильветты было все равно что идти по зыбучим пескам. Каждое слово – ловушка.