Дж. Эдгар Гувер, уже не совсем герой нации, но определенно один из ее идолов, умер 2 мая 1972 года.
Мне в том году исполнилось шестьдесят. Я заведовал филиалом ЦРУ в Калькутте – обыкновенный госслужащий, считающий дни до пенсии. В США я не был уже тридцать лет.
Когда мне среди ночи по засекреченной линии сообщили о смерти Гувера, я позвонил по другому телефону своему старому другу в Лэнгли. Тот позвонил кроту, давно внедренному нами в Бюро, крот отправил письмо действующему директору ФБР Л. Патрику Грею. Письмо шло через офис генерального прокурора с пометкой «В СОБСТВЕННЫЕ РУКИ», чтобы его не перехватили сподвижники Гувера. Л. Патрик Грей прочел письмо 4 мая 1972 года. Оно начиналось так:
«Как только стало известно о смерти Гувера, Клайд Толсон позвонил из директорской резиденции в штаб-квартиру ФБР, предположительно Дж. П. Мору, и приказал немедленно вывезти конфиденциальный архив из кабинета Гувера. К 11 утра архив перевезли в резиденцию Толсона. Неизвестно, находится ли он там до сих пор. Мор солгал вам, сказав, что такого архива не существует – его существование систематически утаивали от вас».
«Как только стало известно о смерти Гувера, Клайд Толсон позвонил из директорской резиденции в штаб-квартиру ФБР, предположительно Дж. П. Мору, и приказал немедленно вывезти конфиденциальный архив из кабинета Гувера. К 11 утра архив перевезли в резиденцию Толсона. Неизвестно, находится ли он там до сих пор. Мор солгал вам, сказав, что такого архива не существует – его существование систематически утаивали от вас».
Грей тут же передал письмо в лабораторию ФБР. Там смогли лишь сказать, что использовались две пишущие машинки: адрес печатали на «смит-короне» элитного типа, само письмо – на «IBM-цицеро»; что водяных знаков на конверте и на бумаге нет; что письмо – это копия, сделанная путем прямой электростатики, а не на ксероксе.
Грей потребовал объяснений от замдиректора Мора. Тот снова заявил, что никакого секретного архива нет, и Грей написал ему: «Я вам верю».
Мисс Гэнди, пятьдесят четыре года служившая личным секретарем Гувера, упаковала 164 секретных досье в картонные коробки. Сначала их перевезли домой к Толсону, затем в подвал дома Гувера на Тридцатой плейс, откуда они и пропали.
Мой друг из Лэнгли снова позвонил мне в Калькутту 21 июня. Его имя вам определенно знакомо: он приобрел известность, вылавливая засланных в ЦРУ шпионов, причем агентов ФБР ненавидел ничуть не меньше советских. Некоторые считали его параноиком. Во времена УСС он дружил с Биллом Донованом и много лет работал в особом отделе совместно с британцами и израильтянами, как и я. Мы оба обедали с Кимом Филби перед его бегством в Москву и оба поклялись, что ни одного двойного агента больше не проглядим.