Когда в старшей школе мне дала отставку девушка, желавшая встречаться вечерами по пятницам с кем-нибудь более популярным, мама говорила: «Лео, не переживай. Отверженные наследуют землю». Вероятно, это правда.

Но, кроме того, мама сказала бы мне, что флиртовать с женщиной, скорбящей на похоронах бабушки, – это прямая дорога в ад.

Я не знаю никого из присутствующих, только Дейзи, которая тихо сморкается в полотняный платочек. По окончании церемонии Адам объявляет, когда и где будет проводиться шива. Он также называет две благотворительные организации, предложенные Пеппер, куда можно переводить пожертвования в память о Минке.

У могилы я стою позади Сейдж, сидящей между своими старшими сестрами. Они похожи на нее, но слишком яркие – райские птицы по бокам от примулы. Когда настает очередь Сейдж кидать в могилу ком земли, руки у нее трясутся. Она бросает три горсти. Остальные присутствующие – в основном пожилые люди, видимо друзья родителей Сейдж, – тоже сыплют землю. Я бросаю свою горсть последним и догоняю Сейдж. Не говоря ни слова, она снова сплетает свои пальцы с моими.

В доме Сейдж покомандовали ее сестры – подготовили к принятию друзей и родственников, которые соберутся на поминки, и теперь он совсем не похож на тот, что я видел несколько дней назад. Мебель переставлена, чтобы все, кто придет, поместились. Зеркала завешены в знак траура. На всех горизонтальных поверхностях расставлены угощения. Сейдж смотрит на втекающую в двери череду людей и судорожно вздыхает:

– Все будут разговаривать со мной. Я этого не вынесу.

– Вынесешь. Я буду рядом, – подбадриваю ее я.

Как только мы оказываемся в доме, нас окружают желающие выразить соболезнования.

– Твоя бабушка была моей партнершей по бриджу, – говорит одна нервная, похожая на птицу женщина.

Плотный мужчина с золотыми карманными часами и усами в виде велосипедного руля, напоминающий персонажа с карточки «Шанс» для игры в «Монополию», крепко обнимает Сейдж и раскачивает из стороны в сторону ее хрупкую фигурку.

– Бедняжка, – с чувством произносит он.

Мое внимание привлекает лысеющий мужчина с уснувшим годовалым ребенком на руках.

– Я не знал, что Сейдж с кем-то встречается. – Он неловко протягивает мне руку, которой поддерживает пухлые ножки сына. – Добро пожаловать в цирк. Я Энди. Вторая половинка Пеппер.

– Лео, – представляюсь я и пожимаю его руку. – Но мы с Сейдж…

Тут я соображаю, что понятия не имею, как она объяснила родным мое присутствие здесь. Разумеется, ее право – рассказать им историю с Джозефом Вебером, если она посчитает это необходимым. Но я не собираюсь огорошивать их новостями, если Сейдж этого не сделала.