Уже много месяцев Тина не пребывала так долго в полной тишине, раздумывая о своей жизни. Много месяцев. А именно с того момента, как Реном сообщила ей, что видела Жорди в Лериде, в то время как он должен был находиться в Сеу, на собрании учителей, поглощенный работой. С того дня, как она узнала, что Жорди ее обманывает, она уже не могла сколько-нибудь длительное время пребывать в спокойном состоянии, поскольку ее буквально разрывало на части от ярости. К счастью, ей надо было заканчивать книгу и докапываться до правды о жизни Ориола Фонтельеса. К счастью, благодаря этому у нее была возможность максимально избегать моментов рефлексии. До того торжественного дня, когда она, как дура, позволила запереть себя в базилике монастыря Монтсеррат, и ей волей-неволей пришлось наблюдать за парадом обрушившихся на нее невзгод и несчастий, что проходили сейчас перед ее глазами, словно манекенщицы на ироничном и жестоком показе нескладных моделей.

Около половины десятого вечера, когда она должна была находиться на вокзале Сантс, Тина услышала какой-то шум позади и увидела, что зажегся неяркий свет. Она обернулась. Это происходило наверху, на хорах. Там наблюдалось какое-то движение. А что, если закричать? В каком-то безотчетном порыве она спряталась за колонной и стала наблюдать за хорами. Вскоре там стали появляться монахи, и, как ей показалось, каждый занимал строго определенное место.

Впервые в жизни Тина Брос присутствовала на вечернем богослужении. Хор исполнил короткий и строгий, незнакомый ей псалом, и ей почудилось, что один из голосов принадлежит Арнау. Все, что происходило, показалось необыкновенно красивым, и она ни за что на свете не разрушила бы магию момента, обнаружив себя. По завершении богослужения хоры меньше чем за минуту опустели, и у нее в памяти поселилось приятное ощущение от только что пережитого. Только тогда она вспомнила про поезд, но было уже поздно. «Как вор в ночи войду я в Твой дом, о Яхве, и, как вор, покину его на рассвете», – прочла она в книге псалмов, которую обнаружила на столике возле одной из колонн. Подобно вору пройду я по своей жизни и по жизни других людей, если мне будет дозволено.

Ночь была студеной, но ей удалось забыться тревожным сном, несмотря на весь свой страх и неудобство скамьи. Когда, совершенно разбитая, Тина проскользнула в дверь между первыми посетителями собора и агрессивный свет снаружи заставил ее долго моргать припухшими веками, она увидела, что пасмурный день окутан холодной туманной дымкой начала марта: прекрасный фон для грез, ибо туман благочестиво скрывает детали, нелепости, изъяны, и оставляет лишь образ и мечту. Когда я вернусь из Сарагосы, сказала она себе, застыв перед туманной бездной, непременно вновь заеду в Монтсеррат и скажу ему сынок, мы расстались, хоть твой отец об этом и не догадывается, и не спрашивай меня о подробностях, потому что я не собираюсь тебе о них рассказывать.