– Да, или просто квартиру.

– Думаешь, они там есть?

– Можем в эти выходные съездить посмотреть, доставим себе удовольствие.

И вот теперь они отмечали свой переезд. Пусть не в старинный дом, но зато в почти новую съемную квартиру, которая им очень понравилась, поскольку располагалась она прямо у реки, так что, если открыть окно, слышен шум воды. И из нее открывался изумительный вид. Квартирка была небольшой, но более чем достаточной для двоих, а цену за аренду никак не сравнить с барселонской. Совсем другой мир, люди здесь живут… не знаю, они совсем иначе воспринимают жизнь, играют в бутифарру и все такое, ты меня понимаешь?

– Как чудно.

– А если у нас родятся дети, они будут пальярсцами.

– Надо поинтересоваться местной кухней.

– Жить в пяти минутах ходьбы от школы – это просто фантастика.

– Да, жизнь в маленьком городке – настоящая роскошь.

– Когда начнется учебный год, я брошу курить.

– Мы можем стать вегетарианцами.

– Я люблю тебя, Тина.

– А я тебя.

Изысканный рис таверны Ренде превзошел ожидания, которые они на него возлагали. А Бог, которому, вопреки приписываемой ему славе, очень даже нравится иногда поразвлечься, поместил через два столика от Тины и Жорди новоиспеченного первого демократического алькальда Торены Фелиу Бринге (сына безвременно ушедшего из жизни члена партии «Левые республиканцы», бывшего для одних алькальдом-мучеником, а для других – убийцей Жоаном Бринге из дома Фелисо), который вел деловую беседу с неким скупщиком земель и представителем компании, занимающейся зимними видами спорта. А еще немного дальше адвокат Газуль и молодой, динамичный Марсел Вилабру из «Вилабру Спортс», владелец, совладелец или главный акционер горнолыжной станции Тука-Негра, расположенной в Торенском муниципалитете, обсуждали потрясающее блюдо из телятины, сочное и нежное, как лепестки роз, глядя прямо перед собой и не обращая никакого внимания на посетителей за соседними столиками.

Ренде, хозяин заведения, замерев за стойкой возле кассового аппарата, рассеянно смотрел на улицу, погруженный в свои бесцветные мысли, и не догадывался о том, сколько исторических персонажей Торены собралось сегодня в его таверне. И в довершение к этому он только что подал кофе с ликером мужчине с голубыми глазами, руки и одежда которого были пропитаны пылью; он припарковал свой грузовик, забитый черепицей для крыш и плитами для надгробий, прямо у дверей заведения. Жауме Серральяк и Ренде ничего не сказали друг другу, ибо привычка губит желание заводить беседу. Вновь пришедший положил на стойку монетку в один дуро и, доставая сигарету из потрепанной пачки «Сельтас», рассеянно оглядел посетителей, обратив внимание на парочку хиппи за одним из столиков, хотя, разумеется, не мог себе представить, что произойдет через двадцать с лишним лет. Потом одним глотком выпил свой кофе, пощелкал языком, закурил сигарету и кивнул на прощание Ренде. И головы даже не повернул. У него пока не было никакого повода оборачиваться.