— Товарищ Верховный главнокомандующий!

Появился телеведущий Алфимов, восклицал перед камерой:

— Ростов приветствует спасителя России!

Губернатор пригласил Лемнера на обед в его честь, но Лемнер сухо отказал:

— Меня ждёт банкет в Кремле.

Покинул администрацию, угнездился в головном бэтээре и повёл колонну на трассу «Дон».

Шёл к Москве, останавливался ненадолго в городках и посёлках, собирал народ, выслушивал жалобы, вершил суд.

В утлом городке мэр, в бобровой шубе, с голым черепом, обезьяньими надбровными дугами и злыми глазками пугливого грызуна стоял на площади среди бушующего народа. Ему кричали:

— Вор бесстыжий!

— Вдову обокрал!

— Девчонку снасильничал!

— Рощу под коттеджи срубил!

— Дом престарелых спалил!

— Бухгалтершу до петли довёл!

В него плевали, грозили кулаками, дергали за бобровый мех. Лемнер стоял на бэтээре, слушал вопли, смотрел, как пугливо озирается мэр, желая спрятаться в глубину шубы.

— Граждане, люди русские! — Лемнер повелительно повёл рукой, смиряя голоса. — Эту гадину больше не может терпеть земля. Мы, русские, терпеливый народ, но терпению нашему настал предел. Я иду в Москву, чтобы восстановить справедливость и вернуть народу всё, что у него отобрали воры, насильники и лжецы. С этой минуты в России — ни мэров, ни пэров, ни херов! Приказываю! Дворец с золотыми колоннами, которые позолотил себе этот бывший мэр, отдать старикам и сиротам! Шубу из бобра отнести вдовице! Его же, — Лемнер ткнул перстом в мэра, — повесить перед входом в мэрию с надписью: «Высоко вишу, далеко гляжу». Исполняйте!

Солдаты ловко, весело содрали с мэра шубу. Шубу мэр набросил второпях на голое тело. Стоял голый, кривоногий, с волосатой грудью, стыдливо закрывая промежность:

— Не виноват! Всё отдам! Рощу посажу! Фонтан построю!

Его скрутили, поволокли к фонарному столбу. На фонаре мерцала оставшаяся от Нового года гирлянда. Мэр визжал, как свинья, которую валит на землю резак, подсовывая нож под лопатку.

Солдаты ловко, из телефонного провода, соорудили петлю, просунули в неё лысую голову мэра. Двое за ноги приподняли его, третий туго наматывал провод на столб. Солдаты, держащие ноги, отскочили. Мэр забился в петле, дёргался. У него в паху взбухло, изверглось семя. Над ним мерцала огоньками новогодняя гирлянда. Народ молча смотрел. Лемнер бросил ноги в люк бэтээра.